Как можно было предвидеть, после этих слов Луиза вновь разрыдалась, и племяннице пришлось долго её успокаивать. Наконец слёзы высохли, подвенечное платье сняли, и Генриетта смогла вернуться в гостиную. Она бросила взгляд на часы. Время ещё не перевалило за полдень, до приезда Николая со службы оставалось часа четыре.
Выйти в сад, поискать Орлову? Фрейлина на днях объявила, что сразу после свадьбы уедет в Италию. Генриетту очень интриговало, почему Агата Андреевна собралась именно туда, но Орлова лишь ссылалась на здоровье. Может, это и было правдой, но больной фрейлина не выглядела, взгляд её оставался цепким, а сталь, изредка звенящая в голосе, явно говорила, что и воля Орловой никуда не делась. Если сейчас пойти в сад, фрейлина опять решит, что Генриетта пришла с расспросами.
«Нечего доискиваться причин и лезть в чужие дела», – решила наконец девушка.
Она прошла к фортепьяно, открыла крышку и нашла в стопке заветные ноты. Впрочем, они ей больше не требовались: и мелодию, и слова Генриетта помнила наизусть. Пальцы сами взяли первые аккорды, и вдруг к звукам фортепьяно присоединился мужской голос:
– Люби меня, ангел, нежно люби…
– Ник, ты приехал! – вскричала Генриетта и счастье захлестнуло её тёплым золотым потоком.
Она в мгновение ока перелетела гостиную и повисла на шее у жениха. Сердце трепетало в груди маленькой восторженной птичкой. Николай склонился к её губам – и все вокруг перестало существовать. В целом мире лишь она и любимый. Генриетте вдруг на мгновение показалось, что они стоят на вершине огромной горы, а вокруг только небо и бесконечный простор. Они поднялись на вершину счастья, и уже не имело значения, как тяжело далась им дорога и чем за неё пришлось заплатить.
Жених отпустил Генриетту, нежно поправил на её виске примятый локон и сказал:
– Я привёз тебе подарок. Завтра мы увидимся только в церкви, поэтому я хочу вручить его сейчас.
Он достал из кармана квадратную коробочку и открыл её. На синем бархате лежала золотая роза. На изумрудных листьях и рубиновых лепестках капельками росы сверкали бриллианты. Генриетта потрясённо взирала на это чудо.
– Это брошь, – услышала она голос жениха. – Я ведь ещё не говорил тебе, как мне нравится твоё детское прозвище – Розита. Ты именно роза – великолепная, сверкающая, полная талантов и очень сильная. Если бы не твоё мужество, я бы так и погиб один, оплакивая свою любовь и несбывшиеся мечты. Ты подарила мне надежду и дала счастье. Я знаю, что ещё не достоин тебя, возможно, мои демоны не уйдут окончательно, но я обязательно поднимусь и стану прежним – сильным и уверенным в себе человеком. У меня теперь есть цель – встать вровень с тобой.
Николай вынул брошь из коробки и стал закреплять её так, как носили только в Париже, – на плече своей невесты. Генриетта не помогала ему, просто не могла. Это изумительная золотая роза была так прекрасна, камни играли на её лепестках алыми, а на листьях – зелеными лучами, и всеми оттенками радуги искрили бриллианты. Ник сравнил Генриетту с этим чудом красоты. Как он сказал? Великолепная, сверкающая и очень сильная. Почему же в сердце родилось это щемящее чувство? Ведь лучших комплиментов нечего было и желать…
«Обычную розу – живой, нежный цветок, только что развернувший свои благоуханные лепестки, – вот то, что подарили бы настоящей леди, – поняла вдруг Генриетта. – Леди не нужно быть сильной, она совершенна, поэтому может быть любой. Я хочу, чтобы муж однажды принёс мне сорванную с куста розу и сказал, что та совершенна, как я».
Мгновение назад Генриетта стояла на вершине счастья, все её мечты сбылись, дальше дороги не было, и вдруг она увидела у своих ног новую тропинку, а впереди – неприступную вершину. Новую цель. До неё было неблизко, и просто так цель не дастся. Путь будет трудным и долгим, но это не пугало Генриетту. Карабкаться вверх – это она умела, здесь она была на своём месте!
Жених приколол брошь и робко спросил:
– Тебе нравится?
– Очень! – ответила Генриетта и, наклонив голову к плечу, понюхала золотую розу.
Тонкий, почти неуловимый аромат погладил её ноздри, а быть может, просто почудился – напомнил, что мечты сбываются, а тропы приводят к вершине. Так обязательно будет! Только так и бывает. И всё только начинается…
Глава тридцать первая. Из письма светлейшей княгини Екатерины Черкасской к мадемуазель Луизе де Гримон
«…Милая моя, как жаль, что из-за своего положения я не смогу присутствовать на венчании. Но обещаю, что, как только мы свидимся, обязательно устрою для Генриетты и Ника большой праздник. То, что они решили пожениться, стало мне настоящим бальзамом на душу. Значит, в жизни всё-таки нет безнадёжных положений, а доброе сердце и светлые чувства обязательно преодолеют любые препятствия.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу