АНОНИМУС - Дело Черных дервишей

– Легко сказать: максимально продуктивно, – злился Волин. – Особенно, когда времени дадено с гулькин хрен, то есть вообще нету!

Старший следователь сидел в гостиной у давнего своего знакомого, историка спецслужб генерала Сергея Сергеевича Воронцова, к которому явился за советом. Жалобы на жизнь он запивал чаем и заедал любимым воронцовским печеньем. Генерал, несмотря на свои девяносто без малого лет, по-прежнему сохранял ясность ума и величайшее хладнокровие.

– Ты, Орест Витальевич, не паникуй раньше времени, – сказал он задумчиво. – Тут требуется как следует поразмыслить.

– Только этим и занимаюсь круглосуточно, – огрызнулся Волин, – а толку чуть.

– Значит, надо поразмыслить еще и еще раз, – отвечал Воронцов, седые брови его сосредоточенно насупились.

Они умолкли на пару минут, каждый, видимо, думал о своем. Наконец Воронцов глянул на Волина и спросил, посмотрел ли он записи с камер видеонаблюдения? Тот отвечал уныло, что посмотрел, но одного просмотра тут мало, тут надо анализировать, а на это времени нет.

– Ну, во-первых, особое внимание надо обратить на иностранные физиономии, – сказал Воронцов. – Речь о мусульманах, следовательно, это должно быть что-то среднеазиатское, кавказское, турецкое, арабское и все в таком роде.

Волин хмуро кивнул – это он понять может. Вот только даже за отсмотренный период в дом вошли семь разносчиков пиццы – все из Средней, или, как теперь говорят, из Центральной Азии. Про гастарбайтеров-строителей он вообще молчит, в том подъезде сразу три квартиры ремонтируются.

– Все равно, это сужает круг поиска, – сказал генерал.

Волин только плечами пожал в ответ. Сужает, но не сильно. Конечно, проверить можно всех – но лишь при наличии времени. А его-то как раз у них и нет.

– Знаешь что, – немного поразмыслив, молвил Воронцов, – тебе надо отвлечься.

Волин посмотрел на него хмуро: как именно предлагает отвлечься товарищ генерал? В веселый дом поехать, к певичкам? Хозяин на это отвечал, что годы его не те – куда-то ездить: в его положении все к нему сами ездят, не исключая и певичек. Но у него несколько иное предложение.

С этим словами генерал вставил в проигрыватель диск и включил телевизор.

– Хочу показать тебе одну запись, – сказал он, комментируя темноватую картинку, возникшую на экране. – В 2012 году сделана.

– Откуда запись? – спросил Волин.

– С Волковского кладбища в Петербурге, – невозмутимо отвечал Воронцов. – Точнее, из православного храма при кладбище. Был такой Теодор Адамович Шумóвский, выдающийся арабист, автор поэтического перевода Корана на русский язык. Это запись с его отпевания в 2012 году. Сюжет снимала одна небольшая телекомпания, но в эфир он так и не пошел.

Волин взглянул на экран внимательнее. Камера брала то общий план храма, то сосредоточивалась на отдельных людях, присутствовавших на отпевании.

– Шумóвский – чрезвычайно любопытная фигура, – продолжал генерал. – Не будучи мусульманином, он был очарован поэзией Корана, его религиозным и философским содержанием. Откровение, данное Мухаммеду, он почитал подлинно боговдохновенной книгой, видел в нем воплощенную надежду для людей, возможность обрести более высокие идеалы. Он был уверен, что переводить Коран нужно именно стихами – в противном случае от читателя ускользает слишком много важных вещей. И Шумовский-таки взял на себя нелегкий труд сделать поэтический перевод Корана. – Генерал помолчал немного и добавил. – Кстати, издание этого перевода благословил председатель Совета муфтиев России Равиль Гайнутдин. Зная, как ревниво мусульмане относятся к таким переводам, остается только догадываться, какая гигантская работа была проделана Теодором Адамовичем.

Он умолк на минуту, задумчиво глядя в телевизор, потом продолжил.

– Мусульмане умеют быть благодарными. Именно петербургская ýмма [1] Умма – мусульманская религиозная община. добилась, чтобы Шумовского похоронили на Волковском кладбище. Перед отпеванием случился удивительный казус. Несколько представителей мусульманского духовенства появились в храме и попросили позволения в знак особенного уважения к усопшему прочитать над его телом суры Корана. Православный батюшка не возражал…

– Стойте! – вдруг сказал Волин. – Остановите воспроизведение!

Генерал нажал на паузу, посмотрел на следователя. Тот впился глазами в лицо человека, стоявшего в некотором отдалении от остальных. Близко посаженные, чуть раскосые бесцветные глаза, куцые бровки, коротенький узкий носик, к низу обретающий очертания небольшой груши, рот лягушачий, безвольный подбородок… Этого человека он видел на записях с камер дома, где был убит предполагаемый похититель.