Дмитрий Ольшанский - Крест, орёл и полумесяц. Часть 1. Последний крестовый поход

– С вашего позволения, нам уже удалось познакомиться. И все же для меня это большая честь, – сказал я, улыбаясь своему спасителю.

Имя Рангави с недавних пор было хорошо знакомо многим в Морее и далеко за ее пределами. Превосходный солдат и успешный командир, он являл собой пример доблести и отваги, на таких принято равняться. Одолеть Рангави в бою не удавалось еще никому – он мастерски владел своим излюбленным клинком, специально изготовленным парамерионом 58 58 Парамерион – распространенное в византийской армии клинковое оружие, представлявшее собой саблю с клинком небольшой кривизны общей длиной около 90 см. , который внешне напоминал турецкую саблю. Многие полагали, что именно этот таинственный клинок наделяет своего обладателя невероятной силой и делает его абсолютно непобедимым. Еще Феодор, бывший правителем в этих краях, уверял меня, что нет лучшего бойца во всей империи, а может быть, и во всем мире. Я бы, пожалуй, усомнился в правдивости этих легенд и слухов, если бы сам не стал свидетелем его невероятных умений.

Для своей оглушительной боевой славы Рангави был еще довольно молод, он едва переступил тридцатилетний рубеж, хотя на его потемневшем от загара лице то и дело попадались белесые отметины – следы многочисленных схваток с неприятелем. Однако шрамы не портили его благородной и приятной наружности. Невысокий, но при этом пропорционально сложенный, с темными вьющимися волосами на голове и коротко стриженной бородкой – он не сильно выделялся среди прочих офицеров. Разве что ярко-красный плащ, скрепленный серебряной фибулой – облачение комита одной из лучших местных тагм 59 59 Тагма – основная единица деления византийского войска, численность примерно 200–400 человек. – придавал его виду сходство со спартанскими воинами древности.

– Так вы уже знакомы? – удивился Константин, переводя взгляд то на меня, то на Рангави.

– Я не хотел беспокоить вас, – признался я. – Однако по дороге сюда меня пытались убить.

– Убить? – в гневе повторил Константин. – Кто это был? Турки? Латиняне?

– Обычные наемники, – вставил слово Рангави. – Они не имеют ни национальности, ни чести. Им кто-то хорошо заплатил и снабдил нужными бумагами.

Он достал тот самый свиток, который забрал у убитого им рыцаря.

Константин внимательно осмотрел бумагу.

– Этот приказ написан моей рукой, – подтвердил деспот. – Я передал его Василию, офицеру своей гвардии. Он должен был встретить Георгия и сопроводить сюда!

– Скорее всего, Василия уже нет в живых, – спокойно заключил Рангави. – Он слишком много трепал языком… Осталось только узнать, с кем именно, и мы найдем предателя.

– Иоанн! Немедленно разберись с этим делом, – распорядился Константин. – В конце концов, гвардия находится в твоем подчинении.

– Будет сделано, – решительно произнес Далматас. Больше всего на свете он ненавидел, когда бросали тень на доброе имя гвардейского корпуса.

После этого Константин наскоро закончил совещание, и мы остались наедине.

– Кто твои враги, Георгий? – с тревогой осведомился он. – Кому ты перешел дорогу на этот раз?

Я позволил себе легкую улыбку.

– Наша с вами дружба имеет такое свойство, что мои враги остаются моими врагами, а ваши непременно становятся и моими. Однако для последних вы стоите слишком высоко. Стрела не долетит до солнца, но легко поразит птицу, парящую под ним.

Константин откинулся на спинку трона, поглаживая бороду и о чем-то размышляя.

– Значит, все-таки Феодор, – медленно произнес он. – В этом городе слишком много его людей. Тебе по-прежнему грозит опасность.

– Не волнуйтесь об этом. Завтра же я покину город и отправлюсь в Патры. Там мне никто не сумеет причинить вреда.

Константин посмотрел на меня пристальным взглядом.

– Никто, кроме тебя самого.

– Не надо об этом, господин… – попытался протестовать я.

– Ты до сих пор не забыл о ней? – с нажимом спросил Константин. – Поэтому ты так торопишься там оказаться?

– Я отправляюсь в Патры по вашему приказу.

– Не лги мне, – перебил меня деспот. – Ты бы все равно отправился туда, прикрываясь иными предлогами. Запомни, Георгий, я не желаю видеть, как ты сам уничтожаешь себя. Она мертва, а у тебя в Константинополе семья и дети.

– Я не забываю о них ни на секунду.

– Вот и славно, – кивнул Константин. – Однако твоих слов недостаточно. Поскольку в прошлый раз ты едва не свел счеты с жизнью, я не позволю тебе сделать этого снова. С тобой отправится мой человек.