Виктор Татаринов - Под ризой епископа

— Гони его с собрания!

— А вот в таком разе у нас совсем нет зерна, а коли и есть, то не про вашу честь, — отрезал Глебов, но его голос затерялся в общем гуле. В руках председателя надрывно звучал школьный звонок.

— Тихо!

— Ты, гражданин председатель, не названивай. Нынче звонарей-то с колокольни долой!

— Зерно мы силой не отбираем, — Романов вышел из-за стола, когда гудевший, как пчелиный улей, зал немного притих. — Мы с вами заключаем договор, а когда соберем урожай, вернем долг сполна. Ведь сейчас оно, это зерно, лежит у вас мертвым капиталом. Подумайте об этом.

— Этот капитал всегда живой и всегда в цене, а вот контракт, он заведомо мертвая бумажка, — стоял на своем Глебов. — Ежели отдадите в двойном размере, то можно еще подумать.

— Вона как заговорил — в двойном! — раздалось из зала. — Прошли те времена, когда ты нас обдирал!

— В таком разе — кукиш вам, не семена! Ни фунта! — послышалось с задних мест.

— Правильно! И скот свой надо разобрать по домам, — призывал кто-то из подкулачников, — Не артельцы вы, а голодранцы, ишо как порядочные за хозяйство беретесь. Только в нашем селе и нашлись дураки, вона в Уроме и по сей день живут, как жили.

Не переставая выкрикивать угрозы членам правления и Романову, стали покидать зал те, кому разговор пришелся не по нутру, кого касалась прежде всего контрактация.

— Тихо! Надо кончать базар! — поднялся пожилой середняк артельщик Прохоров. — А ну вас к лешему, решайте на правлении, а мы согласные. И нечего кулачье уговаривать. — Он тоже направился к выходу. За ним потянулись и остальные. В конторе остались только члены правления.

— Ну, что будем решать? — обратился к правленцам Романов.

Наступило молчание. Никому не хотелось выступать первым. Тягостную тишину нарушил Кожевин:

— Нутром чую, напрасно все это заварили. Поразмыслите-кось, что вокруг творится. Вот-вот колхозное дело совсем застопорится, а попросту — развалятся артели. Крестьяне режут скот поголовно. В Петровках-то, слыхали: правленцы ходили по дворам, зерно собирали, вот и спровадили их на тот свет. — Кожевин хотел еще что-то добавить, но Романов прервал:.

— Ты нас не пугай! На чью мельницу воду льешь? Землю свою мы должны засеять!

Высказались все, но мнения разделились. Романова поддержало меньшинство. Ему стало ясно, что в правлении оказались неустойчивые люди, поддавшиеся кулацкой агитации.

Разошлись, ни о чем не договорившись.

— Потолкуем завтра, утро вечера мудренее, — скрепя сердце согласился Романов с чьим-то предложением. Он не предполагал, что не всем сидящим в конторе суждено было дожить до завтрашнего дня. Усталый, с разболевшейся головой вернулся он домой. Романов не успел прилечь, как услышал топот под окном, громкий возбужденный говор, выкрики. Он открыл окно и увидел: толпа колхозников валом валила в направлении скотного двора.

— Эй, председатель, пошли скот делить! — крикнул кто-то. — А то, смотри, тебе ничего не достанется!

На ходу одеваясь, он сунул в карман револьвер и побежал вдогонку за толпой. На скотном дворе запоры были взломаны, ругаясь, люди выводили неспокойных коров и отчаянно блеявших овец.

— Стойте! Что вы делаете? — закричал Романов. Он взглядом выхватил из толпы Кожевина, ринулся к нему, схватил за грудки: — И ты!? Бригадир!

— Поздно хватился! — отрезал тот и рванулся от председателя.

Видя, что дело приняло крутой оборот, Романов побежал к конторе в надежде дозвониться до уезда. У правления стояло несколько человек.

— Ну, как, председатель, сам отдашь ключи от амбаров или опять же замки ломать будем? — на пути его встал кулак Плотников.

— Ключи не получите и замков ломать не дам. — Романов выхватил из кармана револьвер. — Зерна не получите ни горсти, — с ледяным спокойствием произнес он.

— Вона ты как, однако, — Плотников протянул ему газету: — Накося, прочитай. А пушку-то спрячь, непужливые, — он с пренебрежением передернул плечами. — Пройдем-ка лучше в избу, почитай нам вслух газетку-то.

«Головокружение от успехов», — увидел Романов набранный крупным шрифтом заголовок, но еще не понял, что к чему, и не двинулся с места.

— А ты все прочитай, умным человеком писано, — спокойно посоветовал Плотников.

Романов взял газету и при свете услужливо поднесенного фонаря «летучая мышь» стал читать: «К вопросам колхозного движения…» — Он глазами пробежал всю статью до конца и недоуменно опустил газету.

— Уразумел? — насмешливо проговорил Плотников. — Так что давай ключи.