Юрий Зеленин - Шпионка Нимфа из Измайловского гарема

Кутузов трезво оценивал положение Османской империи, которая в то время находилась в глубоком упадке. Коррупция разъедала её, как проказа, а государственная политика находилась под контролем двух грозных сил — гарема и янычар, которые к тому времени из лучшего пехотного войска в Европе превратились в бич Османской империи. Дисциплина в их корпусе упала, так как воинственные султаны превратились в изнеженных и недееспособных правителей. Это объяснялось порядком наследования в Османской империи, где трон передавался старшему члену семьи или тому представителю династии, за которым стояла самая влиятельная группировка. Жестокое правило во избежание династических распрей умерщвлять всю мужскую половину родни было отменено в семнадцатом веке. Теперь вместо гибели принцев крови ожидало пожизненное заключение в покоях гарема, именуемых кафесе — «клетка», где они проводили долгие годы, а иногда всю жизнь в обществе евнухов и стерилизованных наложниц. В гареме шла смертельная борьба между матерями принцев за жизнь и власть своих сыновей. При победе той или иной группировки к сыновьям проигравшей отправлялся палач с шёлковой верёвкой.

Жизнь в заключении, постоянный страх и бездеятельность превращали принцев в слабоумных, и когда после смерти правящего султана наследник изымался из «клетки» и возводился на трон, то чаще всего он был неспособен к эффективному правлению и увязал в сладостном мире гарема, а за него правила мать или жена. Но некоторым султаншам всё же удавалось повлиять на воспитание сына, сохранить ему разум, волю и даже дать образование. Так произошло и с умным Селимом III, с которым должен был встретиться Кутузов.

Российский посол тщательно готовился к встрече, требуя, чтобы было соблюдено достоинство его державы, и когда 1 ноября наконец состоялся приём у Селима III, тот, как писал Кутузов, «на аудиенции делал мне учтивости, каких ни один посол не видал».

Но установить добрые отношения удалось не со всеми приближёнными султана. При обсуждении острого вопроса о проходе русских кораблей через проливы резко восстал вице-адмирал Шеремет-бей, а на совете у султана было сказано, что «Порта согласится лучше на всё что угодно, но не на разрешение ввести русскую эскадру в Архипелаг». Это, по словам противников Кутузова, было равносильно разрешению впустить русских в свой гарем. Когда конфиденты Михаила Илларионовича донесли ему об этой фразе, он усмехнулся: что ж, гарем так гарем, чего не сделаешь ради службы!

Шеремет-бей, оценивший способности и решительность Кутузова, тем временем установил за ним слежку, причём сделал это столь непрофессионально, что его наблюдатели, замаскированные под нищих дервишей, были сразу обнаружены. Кутузов действовал успешней. Благодаря его усилиям был нейтрализован французский шпион Анжели, состоявший ранее в чине полковника на русской службе и высланный из России за шпионаж. Пресекал посол и шпионскую деятельность самой Турции против России. В начале 1794 года он сообщил вице-адмиралу Н.С. Мордвинову, что Порта намерена отправить в Херсон лазутчика, некоего портного грека для разведки численности строящихся кораблей, количестве войск около Херсона и в Крыму и о начальниках сухопутных войск и флота.

Успехи русского посла при дворе султана вызывали зависть дипломатического корпуса, аккредитованного в Константинополе. Но то, на что решился русский генерал-дипломат, когда зашли в тупик переговоры о торговых тарифах и размерах пошлины за проход проливов, вызвало шок. Кутузов вошёл в сад гарема султана.

Гарем окружала плотная завеса тайны. На Западе широкая публика узнала о нём только в начале восемнадцатого века, когда Антуан Галлан опубликовал книгу «Тысяча и одна ночь», и была очарована. В глазах европейцев гарем был неким сказочно прекрасным местом, где в дивных залах и садах изнемогали в ожидании внимания султана сотни прекрасных женщин.

Имелись, однако, и сведения об ужасающих вещах, происходящих в этом Эдеме. В 1595 году султан Мехмед III по наущению своей матери повелел утопить в Мраморном море девятнадцать своих братьев, включая младенцев, и семерых беременных наложниц. Сумасшедший султан Ибрагим I в XVII веке во время одного из своих кутежей, решив полностью поменять свой гарем, приказал схватить триста его обитательниц, завязать в мешки и утопить в Босфоре. Одну из несчастных спасли французские моряки, от которых и стала известна эта история.