К Сэнсом - Каменное сердце

— Мне нужно время, мастер Шардлейк. И какое-то занятие. Вы отпустите меня за границу?

— Ваша жизнь принадлежит вам, мне и так слишком часто приходится вмешиваться в людские судьбы. Я всегда готов вам помочь. Но вам придется поддерживать со мной связь.

Девушка встала со скамьи:

— Тогда я найду себе корабль до Фландрии. И буду писать вам оттуда. Чтобы вы знали, как обстоят мои дела.

— Так, значит, вы уезжаете?

— Да. — Она протянула мне ладонь.

— Эмма, я еще ни разу не заговаривал с вами об этом. У вас по-прежнему каменное сердце? — задал я ей новый вопрос.

Она посмотрела на меня таким взглядом, какого я никогда еще не видел в ее глазах, а потом качнула головой:

— Нет. Я бросила его в Темзу. Оно было частью моей прежней жизни. Теперь я ношу крест, который вы забрали из Хойленда и отдали мне в августе.

Я улыбнулся:

— Вот и хорошо.

— А еще мне хотелось бы поблагодарить эту добрую старую леди за то, что она и ее бедный Майкл сделали для меня… — добавила мисс Кертис, и голос ее осекся.

— Собираетесь явиться к ней в таком виде? Лучше не надо, — возразил я. — Я уже известил миссис Кафхилл о том, что Хью больше ничего не угрожает.

— Благодарю вас за все, мастер Шардлейк. Но теперь я встала на собственный путь. Посмотрим, куда он приведет меня.

Я пожал Эмме Кертис руку. Жесткие мозоли, нажитые ею за годы усердной стрелковой тренировки, уже сходили.

Я проводил ее взглядом. Она шла по дорожке твердым шагом юного джентльмена, коротко стриженная, в хорошо сшитом камзоле и в черной шляпе.

Мертвые желтые листья кружили вокруг ее башмаков.

Война 1544–1546 годов, которую Генрих VIII развязал против Франции, стала, пожалуй, самым катастрофическим политическим решением из всех, которые он когда-либо принимал. Генриха иногда изображают неким модернизатором, однако понимание войны этим монархом попахивало глубоким средневековьем. С самого начала правления ему не давали покоя лавры его предшественников, успешно воевавших с французами ранее. Однако Франция к этому времени уже сделалась процветающим и цельным государством, обладавшим куда более многочисленным населением, чем Англия.

Ничему не научившись после провала двух предыдущих попыток, Генрих вторгся во Францию в 1544 году, заключив шаткий союз с императором Священной Римской империи Карлом V Габсбургом. Войска этих двух правителей должны были соединиться под Парижем, однако Генрих повел свою армию на Булонь, которую надеялся присоединить к остававшемуся под властью Англии Кале, укрупняя тем самым английские владения на материке. Однако, когда после длительной и кровопролитной осады Генрих взял Булонь, его собственные войска были осаждены в городе подошедшей французской армией. Карл V и французский король Франциск I заключили сепаратный мир, и англичане оказались запертыми в Булони на следующие восемнадцать месяцев, вынужденные при этом голодать, поскольку снабжение было весьма скудным. Теперь Генриху приходилось иметь дело со всей мощью Франции, а кроме того, французы послали свои войска в союзную им Шотландию, с которой английский монарх тоже уже вел войну.

Война эта оказалась чрезвычайно, ну просто катастрофически разорительной: чтобы оплатить расходы, Генриху VIII пришлось продать основную часть монастырских земель, отобранных им у церкви в 1530-е годы, досуха выжать подданных, введя непомерные налоги, и даже обесценить монету, понизив в ней содержание серебра и спровоцировав тем самым беспрецедентную волну инфляции. Пострадали все слои общества, но в первую очередь, разумеется, бедняки, обнищавшие еще сильнее.

Летом 1545 года французы попытались разрешить проблему по средством вторжения в Англию. Угроза была очень серьезной: французский флот приблизительно в три раза превосходил количество имевшихся в распоряжении англичан кораблей и перевозил через Ла-Манш примерно тридцать тысяч солдат. Свой корабль прислал также и папа римский. Этот флот превышал числом даже так называемую Непобедимую испанскую армаду, направившуюся к берегам Альбиона через сорок лет после описываемых событий. Угрозе этой Генрих противопоставил мобилизацию гражданского населения. Вместе с ополчением и флотом под ружье было поставлено более ста тысяч человек; по тем временам цифра просто колоссальная: примерно такой же процент населения был мобилизован для отражения гитлеровского вторжения в 1940 году.

На счастье англичан, неприятельскую армию возглавлял довольно слабый военачальник, адмирал Клод д’Аннебо: в ту пору французы тоже доверяли командование войсками не профессиональным военным, а аристократам. Если бы д’Аннебо действовал более умело, французы вполне могли бы захватить остров Уайт или же, высадившись на острове Портси, осадить Портсмут и развязать серьезные сражения в Южной Англии.