Владимир Андриенко - Под чужим знаменем - Курсант из Дабендорфа

– Все готово!

– Сейчас Серега все сделает на второй вышке.

И Осипов вскоре вернулся. Он также уложил конвоира, и все прошло тихо.

Затем вернулись и те, кого он направил в барак, где содержали поляков.

– Как все прошло?

– Мы старались, как могли.

– Они вам поверили? – спросил Андрей.

– Нет. Всё твердили, что это провокация гестапо. Но они все равно будут действовать.

– Уверен? – спросил Рогожин.

– А что им остается. Как только погаснут прожектора, они станут поднимать барки.

Андрей повернулся к братьям Воиновым.

– Алексей и Роман – останетесь здесь. Проложите путь через колючку. Затем подадите сигнал. Остальные к воротам! Идем занимать позиции.

И взвод РОА двинулся вперед. Никто не сожалел о том, что нарушил присягу, даже те, кто ненавидел советскую власть…

***

Капитан Артюхин проснулся ночью. Его разбудили выстрелы. Заработал пулемет. Послышались крики.

Капитан соскочил с кровати и схватил ремень с кобурой, который лежал на табурете. Мундира и сапог он не снимал – спал прямо в них.

В комнату влетел часовой:

– Господин, капитан!

– Что там такое?

– Восстание в лагере.

– Какое еще восстание?

– Заключённые захватили две вышки, перебив охрану. Теперь украинский взвод ведет бой.

– Вот как? Это хорошие новости.

– Вы сказали…

– Хорошие новости, – повторил капитан.

Артюхин вышел из дома и увидел бегущего к нему коменданта лагеря оберштурмфюрера Нольке.

– Капитан! Прикажите вашим людям остановить бегство!

– Но я ничего не могу понять. Одни вспышки от пулеметного огня. Где прожекторы?

– Их разбили! Они разрезали проволоку и теперь уходят. Стреляйте!

– Но я не могу понять, кто ведет огонь по вашим охранникам?

– Это они захватили вышку и пулемет.

Артюхин понял, что произошло. Рогожин знал, о чем говорил. Лагерная охрана расслабилась, в предчувствии эвакуации. Кто-то рискнул подняться на вышки и захватил две пулеметные точки. Они прикрывали отход. Массы уходили по проходам в заборах. Кто-то разрезал колючую проволоку.

– У вас ведь с той стороны взвод солдат.

– Только 10 человек, герр Нольке.

– Прикажите им открыть огонь на поражение! Почему они молчат? Дайте сигнал!

Артюхин взялся за ракетницу, но промедлил.

– Чего вы ждете?

Капитан РОА выстрелил. Красная ракета взметнулась вверх и разорвала тьму…

***

Андрей посмотрел на Воиновых.

– Ракета, – сказал Алексей.

– Сам вижу. Это приказ открыть огонь.

– Проклятый немец словно предвидел наши действия.

– Наша пулемётная точка как раз напротив, – сказал Игнат. – Если откроем огонь, то многих положим. А большинство заляжет, и немцы их возьмут.

– Так не будем его открывать, – сказал Алексей.

– Нет. – Андрей принял иное решение. – Дадим пару очередей поверх голов. И никто не обвинит нас в нарушении приказа командира.

– Идет, – согласился Серёга.

Он быстро откинул зажимы и выровнял ленту. Андрей приложил приклад к плечу…

****

Пленные получили возможность бежать.

Янек, пленный поляк из АК, убедил своих действовать:

– А что нам терять, панове? Завтра нас и так повесят.

– Но, если это провокация? Ты подумал, Янек?

– И что с того? Это шанс обрести свободу. И я его использую.

– Но тот москаль сказал нам поднять и другие бараки. Того делать не нужно. Пойдем сами!

Янек возразил:

– Нет. Если мы поднимем всех, то у нас будет больше шансов уйти.

– Янек, но зачем москалям нам помогать?

– Кто может знать, что ими движет, Марек? Нужно уходить.

И поляки зашли в первый барак.

Они стали расталкивать спящих уставших людей и кратко сообщили им о том, что произошло.

– Свобода, товарищи! – выкрикнул кто-то.

– Тише! Я не советую вам шуметь, панове.

– Кто вы, товарищ? Я хочу знать имя своего спасителя? – спросил высокий и худой заключенный с впалыми морщинистыми щеками.

– Я поляк. Я ненавижу фашизм.

– А я русский и также ненавижу фашизм.

– Так иди, пан, и добывай свою свободу!

***

Оберштурмфюрер Нольке понял, что, если русские из РОА не остановят заключенных, его карьере придет конец. Начальство не простит ему такого провала.

Рядом с ним стоял в растерянности молодой штурмфюрер Ханке.

– Отчего они не стреляют, герр оберштурмфюрер?

– Это русские, Ханке. Они нас предали!

– Но это русские из РОА!

– И что с того? Это русские и этим сказано все! Не стоило им доверять!

– Но их нам прислали, герр оберштурмфюрер.