Дэвид Моррелл - Властелин ночи

– Какими бы ни были мотивы убийцы, – заявил Мэйн, – я уверен в одном: когда мы его арестуем, бывшие клиенты Харкурта используют все свое влияние, чтобы повесить его как можно скорее.

Сутулый мужчина в теплом пальто и надвинутом на самые глаза кепи появился на вокзале Ватерлоо сразу после того, как церковные колокола прозвонили двенадцать раз. Один из девяти вокзалов, обхвативших Лондон кольцом, располагался к югу от Темзы, неподалеку от моста, в честь которого и был назван.

Спасаясь от холода, мужчина замотал нижнюю часть лица шарфом, но все равно дрожал, когда покупал в кассе билет второго класса до Портсмута. Теперь, когда лондонские газеты подтвердили слухи о первом убийстве на железной дороге, пассажиров на вокзале, даже в обычно оживленный субботний полдень, было немного (и выглядели они крайне взволнованными), так что контролеру, проверяющему билеты у выхода на перрон, хватило времени, чтобы заметить, как дрожит пассажир.

– Вы хорошо себя чувствуете, сэр? – спросил контролер.

Пассажир не ответил и направился к поезду. Но вдруг пошатнулся, опустил полотняную дорожную сумку на землю и прислонился к чугунному столбу.

Он закашлялся, и другие пассажиры, проходя мимо, опасливо косились на него.

Мужчина кашлял все сильнее, затем резко наклонился над краем перрона, и его вырвало прямо на рельсы.

– Охрана! – закричал кто-то.

Мужчину снова стошнило, на этот раз кровью.

– Охрана, скорее! – крикнул кто-то еще. – Человеку плохо!

Ни один из богато одетых пассажиров не отважился прийти на помощь бедняге. Он развернулся и неуверенно направился к выходу из вокзала; завидев кровь на пальто, проходящие шарахались во все стороны.

– Врач, – пробормотал он контролеру, недавно проверявшему его билет. – Мне нужен…

– Сейчас я найду вам кеб! – торопливо ответил контролер.

– Индия, – с усилием выговорил несчастный.

– Что?

– Три дня, как из Индии. Лихорадка.

– Лихорадка?

Темно-красные капли стекали по подбородку мужчины.

– Этот человек болен тропической лихорадкой! – воскликнул кто-то.

Мужчина, пошатываясь, побрел к выходу.

– Следуйте за мной, сэр! – сказал контролер и повел его мимо билетных касс, стараясь при этом не прикасаться к больному. – Стоянка кебов в той стороне.

– Стойте! – окликнул их кто-то. – Он забыл свою сумку.

Контролер обернулся.

– Что?

– Он оставил сумку на перроне.

– Сэр, подождите меня здесь, я принесу ее.

Но больной мужчина словно не услышал его и исчез за дверью.

– Кто-нибудь, остановите его, пока я сбегаю…

От внезапного грохота контролер подскочил на месте. Словно чей-то огромный и мощный кулак ударил его в грудь, отбрасывая назад. Падая, он ударился с такой силой, что у него перехватило дыхание, зазвенело в ушах и помутилось в глазах. Вокруг заклубился дым, раздались чьи-то крики, сверху посыпались обломки.

– Ваше величество. Ваше королевское высочество, – стараясь скрыть беспокойство, произнес лорд Палмерстон.

Он стоял в тронном зале, а они свысока с недовольством взирали на него. Голова премьер-министра находилась на уровне их коленей, и он прекрасно понимал, что встреча нарочно обставлена так, чтобы он ощутил собственную незначительность.

Лорд Палмерстон понятия не имел, зачем его вызвала королева. Вчера он уже беседовал с ней и принцем Альбертом. Их неприязнь к нему – особенно после случившегося несколько лет назад скандала, когда он попытался соблазнить одну из фрейлин королевы, – была настолько сильна, что они не желали встречаться с ним чаще одного раза в неделю. Какова бы ни была причина сегодняшнего вызова, этот визит не сулил ничего хорошего.

– Премьер-министр, – произнесла наконец королева после долго молчания.

В тронном зале снова установилась тишина, так что было слышно, как за высокими окнами свистит холодный ветер.

Роскошное темно-синее платье придавало королеве еще более величественный вид, чем накануне, когда на ней было не столь броское одеяние. Она добавила к наряду новые драгоценности: кольца, браслеты на запястьях, ожерелье и серьги с жемчугом, рубинами и алмазами, демонстрирующими скорее власть, чем богатство.

Принц Альберт был облачен во внушительный военный мундир с золотыми эполетами и блестящими медными пуговицами, в которых, так же как и в медалях на его груди, отражался свет продуманно расположенной лампы.

Они казались полной противоположностью друг другу: маленькая, полная королева и высокий, стройный принц. Она сидела подчеркнуто прямо, тогда как он имел привычку сутулиться. Она была круглощекой, а лицо принца отличалось худобой. Похожи они были только в одном – в нелюбви к лорду Палмерстону.