Дэвид Моррелл - Властелин ночи

– Инспектор Райан установил личность убитого только сегодня вечером. Он уверяет, что не может быть никаких сомнений.

Лорд Палмерстон еще не пришел в себя от мысли, что жертвой убийства в поезде оказался его личный поверенный, его друг, один из самых влиятельнейших адвокатов во всей Англии.

– Смилуйся над ним, Господи.

– Зачем кому-то понадобилось убивать его? – с беспокойством спросил министр внутренних дел. Занимаемый пост возлагал на него ответственность за работу всей полиции Британской империи, так что комиссар Мэйн был его непосредственным подчиненным.

– Райан уверен, что убийство совершено не ради денег, – ответил Мэйн. – Он полагает – и Де Квинси считает так же, – что это как-то связано с документами, которые вез с собой Харкурт.

– Де Квинси, – пробормотал лорд Палмерстон, чувствуя, как к его горю примешивается раздражение.

– Они с инспектором Райаном считают, что Харкурт отправился в Седвик-Хилл, чтобы передать кому-то некие документы. Но констебли, которых я туда послал, не нашли никого, кто был бы с ним знаком.

«Седвик-Хилл… – Конечная точка путешествия жертвы заставила премьер-министра напрячься. – Не самый подходящий момент, чтобы привлекать внимание к Седвик-Хиллу. Но за каким чертом Дэниел туда собрался?»

– Если инспектор Райан и Де Квинси правы в своих рассуждениях, мы должны выяснить, какие документы могли стать причиной убийства мистера Харкурта, а также того частного детектива, который на него работал, – продолжал комиссар Мэйн.

– Как? Убит еще и частный детектив? – удивился министр внутренних дел.

– Мы только что узнали об этом. Вам знакомо имя Джон Солтрем? – спросил комиссар.

– Нет.

– Мне тоже, – сказал лорд Палмерстон. – Значит, частный детектив? Вы считаете, что мистера Харкурта убили из-за того, что он выяснил в ходе расследования?

– Это вполне вероятно, учитывая то, что клиентами Харкурта были многие члены парламента.

– Откуда вы знаете? – резко спросил министр внутренних дел.

– Инспектор Райан видел имена на папках в кабинете мистера Харкурта, включая ваше, сэр Джордж, и ваше, премьер-министр, – объяснил Мэйн.

– Надеюсь, вы не подозреваете в убийстве мистера Харкурта меня или кого-либо из правительства? – осведомился лорд Палмерстон.

– Конечно нет, – заверил его комиссар. – Но Харкурт владел секретами, настолько важными, что его могли убить ради них.

– Кто еще знает имена клиентов мистера Харкурта? – потребовал ответа лорд Палмерстон.

Дверь в коридор распахнулась, и из нее вышел один из оппозиционеров. Он заметил стоявшую в нише троицу, кивнул и направился дальше, вероятно гадая о предмете такой оживленной беседы.

Собеседники подождали, когда его шаги затихнут и в коридоре будет слышно лишь монотонное бормотание из-за дверей.

– Кто еще знает эти имена? – повторил лорд Палмерстон.

– Инспектор Райан не называл их никому, кроме меня, – ответил комиссар Мэйн. – Прошу вас простить меня, премьер-министр, если моя просьба покажется дерзкой, но я обязан рассмотреть все версии. Не поручал ли кто-либо из вас Харкурту провести некое неофициальное расследование?

– Я не обращался к нему с такой просьбой, – сказал лорд Палмерстон.

– Как и я, – добавил министр внутренних дел. – Но что вы имеете в виду под неофициальным расследованием?

– Еще раз прошу прощения, если вам покажется, что я превышаю свои полномочия, но, учитывая тесную связь мистера Харкурта с членами правительства и продолжающуюся войну…

– Войну? Вы полагаете, это имеет какое-то отношение к русским? – удивленно спросил лорд Палмерстон.

– Газеты еще не сообщили о случившемся, но слухи об убийстве мистера Харкурта уже распространились по городу. Мои констебли слышали опасения, будто бы русские хотят, чтобы мы боялись ездить на поездах. Скажите, премьер-министр, мог ли министр иностранных дел или кто-либо из военного ведомства дать мистеру Харкурту секретное задание выследить русского шпиона?

Лорд Палмерстон вернулся на свое место, стараясь сделать вид, будто бы его отсутствие было вызвано обычными физиологическими потребностями. Известный своим красноречием, он решительно ответил на упреки оппозиции, прилагая все силы, чтобы не показать, как встревожил его доклад комиссара Мэйна.

Премьер-министр покинул здание Парламента незадолго до половины второго ночи, выйдя в холодный бурый туман, смешанный с горьким дымом почти полумиллиона лондонских труб. Лорда Палмерстона сопровождали двое членов парламента и личный секретарь – широкоплечий мужчина, чьи канцелярские способности играли куда меньшую роль, чем боевой опыт, полученный в Крыму. События прошлого декабря и февраля заставили премьер-министра принять меры безопасности, и напряженная беседа с комиссаром Мэйном убедила его, что эти меры, еще недавно казавшиеся немыслимыми, в современном мире стали необходимостью для любого политика.