Жан-Мишель Тибо - Тайна аббата Соньера

— Бог Земли, — стонет она, — сделай меня беременной. Пусть созревает в моем чреве семя мужчины, которого я люблю.

Он присутствует впервые при том, что, как ему казалось, давно ушло в безвозвратное прошлое. Беранже закрывает глаза. Как она может верить в то, что будет оплодотворенной, отдаваясь таким образом силам земли? Его душа христианина бунтует, однако, когда глаза вновь открываются, он не может помешать себе ощутить то желание, которое терзает его, и получить настоящее удовлетворение от этого зрелища.

Женщина издает крик. Спазм сотрясает ее, и она падает на камень, медленно сползая на землю в груду своих разбросанных одежд. Тогда, со скованными мышцами, Беранже удаляется. Он уходит, как вор, на цыпочках, и тяжелое чувство овладевает им. Его глаза наполняются едкими слезами. Видение голой женщины преследует его, и он напрасно обращается к святым, она снова показывается ему на каждом изгибе дороги. Она преследует его до самого дна долины, по которой течет река Бланк.

Речка радостно булькает среди мхов; он останавливается на берегу и зачерпывает свежей воды, чтобы оросить свое лицо. Мало-помалу болезненные приливы желания утихают, оставляя после себя в глубине живота невыразимую пустоту. Беранже опускается в высокую траву, которая укрывает его от дороги. Больше не двигаться, даже не сметь шевелиться, не привлекать к себе внимание небес. Он знает, что такое поведение наивно, но ему нужно окрепнуть в вере в себя, смотреть на небо, не моргая. Он долго остается в таком положении и пускается снова в путь, едва заслышав пение птицы, как будто осознав, что прощен.

В конце дороги, залитой светом, перед его взором предстает Ренн-ле-Бэн. Снова уверившись в себе, он идет решительным шагом. Маленький курорт с минеральными водами гораздо оживленнее, чем его приход; Беранже встречает городских жителей — элегантных мужчин во фраках и прекрасных дам. Целый мир шляпок с цветами, ленточек, башмачков, зонтиков, кружев, шелковых галстуков и драгоценных тростей, которые прогуливаются и ускользают от него. Здесь он всего лишь бедный сельский кюре, деревенщина, питающийся чесночным супом и салом. Даже его собратья по церкви, а их здесь много на лечении, кажутся ему князьями, одетыми в чистые и отглаженные сутаны, у них серебряные кресты и молитвенники с золотыми корешками. Он опускает глаза. Его сутана вся в пятнах. А его башмаки — как же еще называть их по-другому? — у них помятые носы и дырявые подметки. Разве что никелированный крест может ввести в заблуждение, но Беранже сопровождают взгляды и улыбки, в значении которых трудно ошибиться. Глядя на него, сразу понимаешь, что все его богатство ограничивается семьюдесятью пятью франками в месяц, а самые лучшие сборы приносят ему колбасу, сделанную в горах.

Дом священника в Сен-Назере кажется дворцом в сравнении с его собственным. Беранже стряхивает с себя пыль обратной стороной руки, прежде чем постучать в дверь. Когда дубовая дверь отворяется, он вздрагивает. Он не ожидал встретить мужчину, так сильно отличающегося от него самого. Стоящий перед ним лицом священник маленького роста, тщедушный и с желтой кожей. Его бездонные блеклые глаза беспрестанно двигаются и оживляют озабоченное кунье личико.

— Отец Анри Будэ? — спрашивает Беранже нерешительным голосом.

— Да.

— Я Беранже Соньер, новый священник в Ренн-ле-Шато.

— Ах, это вы. Входите же. Ваш визит доставляет мне огромное удовольствие. Заходите, прошу вас, и извините за беспорядок. И смотрите, куда ступаете.

Аббат Будэ ведет его по коридору, загроможденному всяческими камнями. «Он, должно быть, на досуге увлекается археологией», — говорит себе Беранже, перешагивая через самые крупные. Он мечтательно оглядывает библиотеку, в которой оказался. Здесь скопилось две или три тысячи книг, есть даже пергаменты и папирусы. На большом столе — сотня склянок, наполненных окрашенными жидкостями, и куб — кажется, свинцовый.

— В данный момент я изучаю кельтскую цивилизацию и мне некогда заниматься уборкой… Но что с вами?

— Все эти книги — это же чудесно! — выдыхает Беранже.

— Вам только стоит попросить у меня те, которые вы хотели бы прочитать. Но позвольте мне посоветовать вам что-нибудь. Ну, вот эту, например.

И он протягивает ему недавно вышедшую в Лиму книгу «Камни с надписями из Лангедока» Эжена Стюбляйна.

— Нам предстоит еще многое узнать о наших регионах, — продолжает он жизнерадостным тоном. — Многое, Соньер. Они богаты. Здесь повстречались многие цивилизации… Я советую вам совершенствовать владение древними языками. Мне известно от ваших наставников по семинарии, что греческий язык не имеет больше секретов для вас.