Лора Роулэнд - Смертельное прикосновение

— Давай посмотрим, как хорошо ты сможешь драться со мной без своих мечей, — прошептал Кобори.

— Мой отец был палачом, — сказала Югао. Она облегчила давление ножа на горле Рейко. Рейко осторожно выдохнула и ее мышцы расслабились.

— Он приходил домой и рассказывал о том, сколько людей он убил, и что они сделали, прежде чем попасть под суд, — продолжала Югао. — Он говорил нам, как они себя вели прежде, чем он их казнил. Он говорил о том, как он им рубил головы.

Рейко сосредоточила взгляд на лице Югао, в надежде удержать внимание Югао на этом, а не на руках.

— После войны, много самураев армии Янагисавы от армии были казнены. Они были его товарищами. — Ярость обиды за друзей своего возлюбленного загорелась в глазах Югао. — Мой отец многих из них убил. Он хвастался этим, потому что они были важными людьми, и он был хинин, но они были мертвы, а он был жив. Каждый раз, когда он убивал кого-то, он вырезал метку на стене.

Рейко вспомнила, что видела эти зарубки в лачуге. Она потихоньку отвела свою правую руку сторону, нащупывая нож позади себя.

— Я не могла позволить ему продолжать убивать их, — сказала Югао. — В ту ночь я не смогла больше слушать его бахвальство. Так что я ударил его ножом. Это я смогла сделать для своего любимого.

Наконец Рейко поняла, почему Югао не хотела раскрыть мотив своего преступления, она избегала упоминать о Кобори, боясь разоблачения его преступлений. Но Рейко также чувствовала, что прошлые и настоящие обиды переполнили Югао и толкнули ее на убийство родных. Югао давно ненавидела отцу за то, что он с ней сделал, а затем отверг ее. Она, возможно, смирилась бы с этим, или ударила его ножом в другое время, но его преступления против товарищей Кобори, наконец, подтолкнули ее неустойчивую психику на убийство отца.

— Почему же ты убила свою мать мать и сестру? — спросила Рейко.

Презрительная улыбка искривила губы Югао.

— Пока я убивала отца, мать просто забились в угол и плакала. Она находила оправдания всем своим преступлениям. Она могла бы меня остановить. Если бы она заботились о нем, она должна была это сделать. Несчастные трусы заслуживает смерти.

Возможно, Югао хотела, чтобы они ее остановили, предположила Рейко. Может быть, она все еще любила отца, несмотря ни на что. Если так, то она наказал их за их неспособность спасти его от нее самой, а также за прошлые несправедливости по отношению к ней. Теперь осталось выяснить лишь один вопрос.

— Почему ты призналась? — спросила Рейко.

— Это я сделала для него, — сказала Югао. — И я хотела, чтобы он это знал. Я не ожидала, что когда-нибудь увижу его снова, но чтобы он услышал, что я сделала. Он бы понял, почему. Он бы знал, что я умерла для него и был бы благодарным.

Величина ее заблуждения поразила Рейко.

— Тогда почему ты убежала из тюрьмы вместо этого, — пальцы Рейко нащупали за спиной рукоять ножа.

— Огонь был предзнаменованием. Он сказал, что я должна была воссоединиться с ним вместо того, чтобы умереть за него.

Югао нахмурилась внезапным подозрением на Рейко.

— Что ты делаешь?

— Просто почесала спину, — солгала Рейко.

— Покажи руки, я хочу их видеть.

Когда Рейко повиновалась, она потеряла надежду ударить Югао прежде, чем та сможет ударить ее. Она придумала новую тактику.

— Ты убивала для Кобори. Ты была готова пожертвовать своей жизнью ради него. Что он когда-нибудь сделать для тебя?

Югао посмотрела на Рейко, как смотрят на сумасшедших:

— Он любит меня.

— Он так сказал?

— Он не должен был ничего говорить. Я знаю.

— Откуда ты знаешь?

— Он занимается любовью со мной, — сказала Югао.

— Ты хочешь сказать, он получает удовольствие, когда трахает тебя, — сказала Рейко. — Это не значит, что он как-нибудь заботится о тебе, кроме физически удовлетворяет.

— Он пришел ко мне после войны. Для него не имело значения, что я была хинин.

Впервые в голосе Югао прозвучало стремление доказать, что она имела в виду, как много Кобори, как он с ней сделал.

— Он хотел быть со мной.

Рейко вспомнила о разгроме фракции Янагисава во время войны, и она предположила:

— Так он же был ранен?

— Да. Ну и что?

— Таким образом, он был ранен, и нигде не мог больше показаться. И я уверена, что как только он поправился, то он сразу ушел. Не так ли?

Сигнал тревоги на лице Югао подтвердил Рейко, что она угадала:

— Он должен был уйти. У него были важные дела.

— Важнее, чем ты, — сказала Рейко. — Скажи, когда ты сбежала из тюрьмы, он был рад видеть тебя?