Владимир Нестерцов - Багаж императора. Необычная история

– Куда вы намерены их определить? − спросил я.

– В подвал, − ответил управляющий, − чтобы все видели, что это медикаменты. А ночью мы перенесем их в другое место, − и загадочно улыбнулся.

Пока разгружали ящики, я осмотрел фасад дворца. Не то, чтобы я раньше не был здесь, дворец находился не так далеко от дворца императора Николая II, дело в том, что архитектура дворца всегда поражала меня. Она олицетворяла собою как бы единение двух миров и двух цивилизаций – христианской и мусульманской, и поразительно было то, что христианская сторона выходила на цветущий сад, который был разбит среди скал по указу графа Воронцова. А мусульманская сторона была открыта морю и обдувалась всеми солеными ветрами. Эту архитектуру предложил англичанин-архитектор, которому граф заказал создать здесь, на каменных скалах, свой не похожий ни на что дворец. Этот архитектор, достаточно молодой, слыл большим оригиналом и мистиком. В свои молодые годы он был достаточно знаменит оригинальными находками в решении различного рода архитектурных проблем. И здесь он создал такой шедевр, который поражал многих современников, и знать, съезжавшаяся сюда в период летнего отдыха на балы, восхищалась продуманностью стиля и открытости, которую олицетворял собою дворец. Но это была только верхняя часть здания.

Существовала, как еще оказалось, и нижняя часть этого громадного сооружения, которая была известна немногим. И она хранила много тайн, которые не раскрыты и по сегодняшний день. Да и сам граф Воронцов был большим оригиналом с нестандартным мышлением. В период Отечественной войны 1812 года он в своем подмосковном имении за свои средства организовал для солдат большой госпиталь, лечил их там и по выздоровлении выдавал деньги на дальнейшее пропитание. Переодевшись в крестьянское платье, пробирался в оккупированную французами Москву, добывая военные сведения для русской армии. Назначенный губернатором Новороссии, он тратил свои деньги на развитие экономики этого края, выплачивая населению деньги за каждое посаженное в степи дерево. Поощрял виноградарство, овцеводство, первый открыл угольную шахту в Бахмутском уезде Екатеринославской губернии, развивал каботажное плавание. Многие молодые люди известных фамилий считали за честь верой и правдой служить стране под его началом.

Когда выгрузили последний ящик и покатили его на тележке, я пошел следом, сопровождаемый управляющим. Он подвел меня ко входу в подвал и открыл его большим ключом. В нашем присутствии ящики были внесены туда и управляющий, закрыв дверь, громко заявил присутствующим, что содержимое этих ящиков составляют лекарства, которые будут направлены в госпитали раненым солдатам. Убедившись, что ящики закрыты, я попросил управляющего поселить меня так, чтобы в какой-то степени можно было наблюдать за входом в подвал. Он находился как раз под венецианским мостиком, который соединял две стороны замка – северную и южную. Управляющий, кивнув головой, пригласил меня отужинать и представить хозяйке имения графине Воронцовой. Я согласился, но попросил у управляющего дать мне время, чтобы переговорить с экипажем аэроплана. На пирсе было уже практически безлюдно, лишь отдельные любопытные рассматривали огромный самолет, покачивающийся на волнах. Экипаж, сгрудившись в кучу, покуривал, разговаривая о чем-то и посмеиваясь между собой и над Майклом. Его появление здесь вызвало особое удивление у персонала дворца. Они буквально облепили его со всех сторон, особенно детвора, которая смотрела на него, раскрыв рты. Я подмигнул ребятне, щелкнул кого-то по носу и подошел к пилотам, которые громко хохотали в это время, с юмором вспоминая пережитые страхи и проблемы перелета.

– Ну что вы решили? − спросил я у пилота.

– Наверное, полетим, горючего нам хватит. Долетим до Севастополя, там заправимся и обратно в Петроград. Кстати, истребитель уже ждет нас там.− ответил мне летчик.

– Господа, − заявил я командным годосом, что заставило экипаж моментально встать по стойке смирно. − Разрешите от имени командования, и нашего государя-императора, и от меня лично поблагодарить вас за проявленное мужество, и отвагу, и успешно выполненное задание.

Пожав руки членам экипажа, я еще раз поблагодарил их и подождал, пока они поднимутся в аэроплан, прогреют моторы и взлетят. Тишина, стоявшая вокруг, сразу наполнилась гулом, и самолет, как бы присев на секунду, вдруг встрепенулся и начал свой разбег по волнам, оставляя за собой белый след, помчался вперед и, подпрыгнув, завис над морем, а затем, развернувшись, взял курс на Севастополь, помахав на прощание крыльями. Я смотрел на него, все уменьшавшегося в размерах и напоминавшего большую птицу, которая медленно летит на фоне заходящего солнца и темнеющего горизонта. Гул постепенно затих и снова наступила тишина. Люди начали расходиться, а я стоял и думал, правильно ли я поступил, отпустив самолет. Не проще ли было сразу полететь к англичанам и сгрузить груз? Скорее всего, что правильно. Во-первых, прибытие самолета уже вызвало вопросы. Во-вторых, с англичанами надо было еще связаться и договориться о времени и месте встречи. В-третьих, весь груз надо было доставить сразу. А посему следовало дожидаться основной части багажа, которая следовала поездом в сопровождении моих людей. Я еще раз посмотрел в сторону улетевшего самолета, думая о том, что они возможно без приключений долетят до Севастополя и успешно вернутся на базу в Кронштадт. Повернувшись, я направился в замок, преодолевая многочисленные ступеньки, вырубленные в скалах.