Антон Чиж - Мертв только дважды

Оплеуха вышла звонкая. Катарина смотрела на монитор, где было открыто письмо, слезы сами собой наворачивались на глаза. Она прикусила губу и дала себе приказ не распускать сопли. Ференц оказался прав: ей не разрешают даже заикаться на такую тему. Ну, ничего. Если ей что-то запрещают, Катарина нарочно доведет дело до конца. Пусть ее выгонят, пусть потеряет последние деньги, но материал будет подготовлен. «Штерн» не один журнал. Найдутся те, кому интересна сенсация. А если не найдутся — опубликует в Интернете. Она независимый журналист, общество имеет право знать правду.

Для начала Катарина решила скачать файл с YouTube. И набрала ссылку. Вместо картинки видео появилась надпись: «Файл удален правообладателем».

Этого просто не могло быть. Про ссылку не знал никто. Она не показала ее даже Карлосу. Кто же удалил? И тут Катарина вспомнила, что указала ее в письме главному редактору. Достаточно, чтобы след подчистили. Ну ничего, остается Ференц. Интервью будет длинным и подробным. Оператору все равно, сколько снимать.

Она закрыла письмо и нажала «ответ». Катарина решила ответить ударом на удар: написать покаянное письмо послушного журналиста, а потом ударить расследованием. Чтобы они знали, что с ней нельзя так обращаться.

Катарина успела напечатать первые вежливые фразы, когда за спиной вежливо кашлянули. Она обернулась. Перед ней стоял сухощавый господин среднего роста, одетый как настоящий щеголь. Правда, перепутавший моды примерно лет на сорок.

— Прошу простить, милая барышня, — сказал он со старомодным поклоном. — Не подскажете, где я могу видеть мадемуазель Тилль?

Катарина встала из-за стола, протянула руку:

— Это я, чем могу помочь?

Визитер улыбнулся приятной улыбкой.

— О, как приятно. Целую ручки, милая барышня! — сказал он, не ответив рукопожатием.

Неловкость Катарина постаралась пропустить. Видимо, старичок не заметил, что времена изменились и женщина имеет равные права. Даже в вежливости.

— У вас какая-то информация? — спросила она.

— Конечно, у меня информация! — пожилой джентльмен снова улыбнулся. — Господин Шандор прислал меня за вами…

— Шандор?! Так что же вы сразу не сказали!

— Горячность молодости! Я и говорю, мадемуазель Тилль. Прошу вас, собирайтесь, поедем…

Катарина кинула в сумку, что попало под руку, и остановилась:

— Но я не могу ехать!

— Почему же?

— Шандор будет давать интервью. Без оператора делать нечего. Надо вызвать оператора, — она вытащила смартфон.

Старичок замахал рукой.

— Милая барышня, давайте поступим разумно: приедете на место, осмотритесь и вызовите оператора. Мало ли что надо взять для съемки?

Мысль была верна. Катарина поблагодарила. Смартфон нырнул в сумку.

— Куда едем?

— Недалеко… — джентльмен жестом пропускал даму вперед. — Машина ждет внизу.

Катарина невольно подумала, что равенство полов — дело неплохое, но в такой старинной вежливости было нечто, что заставляло чувствовать себя женщиной. В самом высоком смысле этого слова. Это было и мило, и приятно. Она улыбнулась в ответ и пошла первой. Забыв на мониторе компьютера начатое письмо.

14 мая, суббота

Будапешт, улица Ракоци

Коворкинг Budapest EMKE

11.25 (GMT+1)

Он прочитал начальные строчки.

Свернув письмо, Мечик открыл присланное от главного редактора. Содержание не сильно удивило. Журналист не имеет право быть таким наивным. Он еще раз осмотрел стол. Все признаки, что Катарина выскочила в ближайшее кафе. Звонить нельзя: она наверняка не будет слушать и бросит трубку. Встреча должна быть неожиданной. Чтобы она не сразу выпустила когти. Меньше всего Мечик хотел успокаивать разъяренную тигрицу. Ее надо убедить залечь на дно хотя бы на ближайшие сутки. Не должно быть слабого места, по которому его можно ударить.

Прошло полчаса. Катарина не возвращалась. Мечик подошел к соседнему столу, за которым сидел парень в футболке и шлепанцах. Он сосредоточенно правил строчки программного кода. Уши его были закрыты наушниками.

Мечик легонько коснулся плеча. Парень обернулся и приподнял наушник, из которого рвался тяжелый металл.

— Прости, приятель, не знаешь, куда вышла Катарина?

— Не знаю! — крикнул программист. — Ушла с каким-то дедом!

— Каким дедом?

— Такой… — парень изобразил то ли облака, то ли сумасшествие. — Старомодный… Провалился из позапрошлого века к нам… Или из другой реальности…

— Лицо вытянутое, нос прямой?