Ольга Михайлова - Вино фей [СИ]

Флинн подсчитывал онёры и пробормотал:

— О, да, миссис Марвелл, совершенно глупо мне было идти с дамы. Леве, — он сбросил четыре карты.

Нельзя было сказать, что вечер потерян зря. Черити из сплетен Марвеллов узнала все, что хотела знать. Сообщение Фортескью искренне порадовало её, она откровенно злорадствовала. Вдобавок она выиграла пять фунтов, с удивлением заметив, что, следя за степенью силы ходов, за приглашениями для козырного хода, за картами, которые игроки сбрасывали, когда у них ренонс в требуемой масти, она словно видела карты других игроков насквозь.

Это отметил и кузен, когда они возвращались домой.

— А вы мастерски играете, сестрица.

Но Черити не стала развивать эту тему.

— Послушайте, мистер Флинн, а вы не могли бы… поговорить с леди Рэнделл? Согласись она сделать визит Хейвудам, все остальные никуда бы не делись…

— Я с ней почти не знаком, и явно не шибко ей нравлюсь, — ответил Флинн. — Она изволила назвать меня шалопаем.

И Черити вспомнила, что его действительно представили леди Хэрриет только по приезде.

— А с его сиятельством? Вы же друзья… Впрочем, он откажет, конечно. Такой человек…

— Какой — такой? — с заметным удивлением в голосе спросил Флинн.

Черити не ответила, потому что оба заметили на пороге Вирджинию. Она была с матерью и отцом. Её вывели на прогулку, надеясь, что в начинавшихся сумерках всё это не станет достоянием любопытных глаз соседей. Она уже явно чувствовала себя лучше. Но, заметив Черити и кузена, Джин посмотрела на них тем странно пустым взглядом, что был на её портрете — после того, как изображение было изувечено: тёмная пустота расширенных зрачков напоминала ружейные дула.

Это же заметил и Флинн.

— Ох, и взгляд у нашей сестрицы, не приведи Господи.

— Ей, видно, было совсем плохо. Если бы не Клэверинг…

— Прочность карточного домика, дорогая кузина, не зависит от количества марьяжных королей в колоде. Он все равно упадёт. Но почему вы считаете, что нельзя обратиться к его сиятельству? Давайте утром съездим к нему.

Черити недоверчиво хмыкнула, провожая глазами Вирджинию, которую родители уже увели в дом.

— Вы думаете, что он прямо-таки и согласится пойти против света?

— Клэверинг? Он, как я заметил, несколько сторонился нашей кузины, но никакой сугубой неприязни к ней не питал. При этом Фрэнсис — человек светский, конечно, но он в значительной мере — просто человек. Я думаю, завтра часа в три мы вполне можем съездить в Фортесонхилл.

Черити не верила, что им удастся убедить Клэверинга, но решила поехать. Она готова была умолять этого негодяя сжалиться над её семьёй, но гораздо больше уповала на просьбу Селентайна Флинна. На леди Рэнделл, конечно, нечего и рассчитывать, но приезд к ним его сиятельства был бы для семьи спасением. Флинн, проводив её до парадного, сказал, что сходит ненадолго к юристу, благо, тот жил по соседству.

Войдя к себе, Черити снова обнаружила на подоконнике букет из маков, васильков, ромашек и девясила. Господи, кто это так глупо развлекается? Она решила лечь спать пораньше, но ещё четверть часа размышляла о завтрашнем визите, не зная, какими словами убедить его сиятельство снять с их семьи клеймо общественного остракизма.

Но уснуть ей это не удалось, ибо вернувшийся от юриста Флинн поведал ей невероятную новость.

Мисс Сесили Кассиди и леди Изабелл, оказывается, сегодня днём нанесли визит в Фортесонхилл, и пока леди Рэнделл показывала леди Изабелл образчики новых вышивок, мисс Сесили осталась в гостиной с милордом Клэверингом. Он вежливо осведомился о её самочувствии, но ей вдруг стало дурно, она поспешила на лестницу, но наступила на подол своего платья и скатилась с тридцати ступеней. Разбито лицо, но хуже всего с коленом. Доктор Кардифф сомневается, что нога срастётся правильно: мениск разбит совершенно.

Черити опустила голову и вознесла хвалу Всевышнему. Есть Бог на небесах!

На самом же деле молва, затронув лишь канву событий, ничего не знала о сути произошедшего в Фортесонхилле. А там случилось нечто весьма интересное. Мисс Сесили Кассиди решила, что пришёл её звёздный час. Ненавистная болтливая дурочка мисс Джин Хейвуд была устранена, мистер Крайтон благополучно отдал Богу душу, и никто больше, полагала она, не стоял на её пути к графской короне. Мисс Тэннант-Росс она не принимала всерьёз, тем более что граф уже не уделял ей никакого внимания, а кто ещё мог бы привлечь его?