Николай Свечин - Одесский листок сообщает

Лыкову нравился патриотизм одессита, но он не удержался и поддел его:

– По преступности вы тоже четвертые, не уступаете.

– А так и должно быть по нашему масштабу, – добродушно парировал Черкасов.

Азвестопуло, сам родом из Одессы, поддержал земляка:

– Вы сходите в порт, Алексей Николаевич, поглядите, что там творится. Сейчас, когда зима кончилась, возобновились экспортные операции с хлебом. Не зря наш город называют пшеничной столицей России. Сила! В день приходит до тысячи вагонов с зерном. «Хлебные городки» на Пересыпи и у Тираспольской заставы просто какие-то монбланы!

– Ладно, поймаем Балуцу – схожу. А теперь пора делом заняться.

…Лыков с Азвестопуло простояли на страже у задних дверей «Садика» недолго. Черкасов зашел внутрь и через минуту вышел, лицо у него было обескураженное.

– Что случилось, Андрей Яковлевич?

– Золотая Пасть хочет, чтобы вы тоже присутствовали.

– Зачем?

– Полковник из Петербурга тут большая редкость… У него есть до вас надобность.

– А как он узнал про меня?

Черкасов еще более смутился:

– Я сказал. Для солидности.

Так питерцы присоединились к беседе. Тит Любченко оказался детиной лет тридцати, с неправдоподобно большими кулаками и мощными плечами амбала. Но глядел богатырь без робости, с достоинством. А золотые зубы сияли в два ряда, и в верхней челюсти, и в нижней; их хватило бы на два белых билета.

– Позвольте документик ваш полюбопытствовать, – начал атаман.

Алексей Николаевич раскрыл свое удостоверение.

– Ага, без обману, значит. Тогда так.

Любченко кликнул полового. Вбежал расторопный паренек, расставил по столу бутылки с пивом и исчез. Когда дверь за ним закрылась, Золотая Пасть заговорил:

– Степка Херсонский и вам враг, и мне. Вы, господин полковник, из-за него сюда приехали?

– Верно.

– А ваш товарищ, он грек по наружности. Не его ли папашу с мамашей Степка давеча сложил?

– Опять верно.

– Азвестопуло, значит. Бывший Серега Сапер.

– Перейдем к делу, – предложил грек. – Как нам найти эту тварь?

Золотая Пасть покачал головой:

– Больно просто вы хочете все устроить. Где прячется Степка, я не знаю. Но про то ведают ребята-ежики. Поймайте их и спросите.

– Пусть так. А где ловить тех галахов?

– На Среднефонтанской что ни дом, то притон. Степкина халястра меняет местожительство чуть не каждый день.

– Погоди, Тит, – вмешался Черкасов. – В той халястре двадцать байстрюков. Столько ни в один притон не влезет. Говори точнее.

– Ваша правда, Андрей Яковлевич. Они селятся кучно, занимают две-три хаты обособь, и чтобы собаки были обязательно. Степка хитрый, все ваши приемы знает.

– Цену, что ли, себе набиваешь? – сердито спросил Лыков. – Дело говори, иначе зачем ты нам сдался? Адреса, фамилии. Кто их блатер-каин, кто блатноги, кто барохи [16]. Где они в картишки режутся. Ты же был на Сахалинчике хозяин, значит, все обязан знать. Ну?

Атаман поморщился:

– А насчет меня вы подумали? Батька – и вдруг мойсер [17]. Сразу догадаются, кто навел. Другие батьки меня в падло батистовое переведут, из коневых-то людей. Враз на шабер наденут [18].

– Пошли отсюда, Андрей Яковлевич. – Лыков сделал вид, что хочет подняться. – Только время зря теряем. Удивляюсь, как такой бажбан держал целый Сахалинчик.

– Погодите, ваше высокоблагородие, – сразу взмолился скок. – Я наводку дам, но не на саму халястру, а на ихнего оружейника.

– То есть?

– Есть такой Вовка Иванов, служит машинистом при паровом отоплении в приюте имени графа Шувалова. Той машинист торгует револьверы. А маслины сам лепит.

– Патроны изготавливает? – оживился Черкасов. – И оружие продает? Вот шельмец. А где он его добывает?

– Да контрабандою. Причем торгует эти, «бульдоги», самое говыдло [19]. Мы их называем шестиосечками – как ни стрельнешь, все заедает.

– Зачем же такая дрянь скокам?

– Так то ребята-ежики, им свинорез [20]по душе. А шпайер так, для виду, чтобы на фраеров страх наводить. Вот и берут всякую полову. Маслины той машинист вообще самолично отливает. На глазок, копченая гобелка! То ли вылетит такая из дула, то ли нет, наперед никто не знает.

– Значит, ты предлагаешь нам взять этого мастера и расколоть, – констатировал Лыков. – Чтобы он указал на банду «ежиков», а ты как будто ни при чем. Правильно я тебя понял?

– Правильно, ваше высокоблагородие.

– А твой Иванов точно знает, где «ежики» прячутся? – недоверчиво спросил Азвестопуло. – Паровое отопление от банды далеко.