Терри Ларс - Сказки мертвого Чикаго

Лорейна договорилась позже приехать к Вивиан и осмотреть её квартиру и вещи Брэнда.

Затем она вызвала Эдварда и ввела его в курс дела.

– Говнюк, – резюмировал Эдвард.

Лорейна покачала головой.

– Ещё скажи, что ты думаешь по-другому, – не поддался Эдвард.

Возразить было нечего. Она искренне старалась оставаться беспристрастной, но…

– Девять против одного, что это старый извращенец, которому надоела жена.

– Ему двадцать девять самое большее, – вяло парировала Лорейна, кивая на распечатанную копию единственной имевшейся у её клиентки фотографии Брэнда Дэниела, которую Вивиан скинула ей на телефон.

– Молодой извращенец, – легко исправился Эдвард. – Какая разница? Ему хочется связывать девок и царапать их когтями. Когда он рассказал своей жене о том, что видел такое во сне, она ответила, что её бы после такого сна вырвало, и что если это приснится ему ещё раз, то муж её подруги ходит к хорошему психоаналитику, и она может спросить для него телефон. И он, понятное дело, больше ни о чём таком не заикался. Половина баб своими руками отправляет мужей к любовницам или проституткам.

– Так же как половина мужчин сами отталкивают своих жён, заставляя их искать внимания на стороне.

– Тоже верно, Ло, в чём, в чём, а в глупости у людей полное равноправие полов. А может быть, благоверная этого парня так выглядит после родов, что он и предлагать ей ничего не хочет: бледная квашня с обвисшими сиськами и дыркой размером с…

– Я поняла, спасибо. Не хочу будить в тебе воспоминания о неудавшихся браках, Эдвард.

Её помощник то ли хмыкнул, то ли хихикнул – в душе он любил, когда Лорейна вот так его отшивала:

– Да… О чём я? Но он любит своих Джонни и Энни, или как там зовут их малышей. Или он работает в фирме у её папаши, и это более вероятно. Или и то, и другое. Поэтому он никогда в жизни не заикнётся, что занимается с ней сексом четыре раза в год не потому, что слишком устаёт, а потому что может достать ровно четыре таблетки виагры, не вызывая вопросов у их семейного врача. А для всего остального он находит цыпочек, проводит с ними время и однажды валит, не оставив адреса. Лорейна, ты же сама всё видишь: никаких знакомств – это я мог бы проглотить. Может быть, его лучшие друзья остались в Штате земляной белки [1] Штат земляной белки (Flickertail State) – прозвище американского штата Северная Дакота ( прим. ред .). , а здесь его бесят все – от соседа по комнате до начальника на работе, такое бывает. Но он везде платил наличкой: не желал палиться перед женой! И он ни разу не привёл её к себе! Я не говорю на ночь – допустим, там правда был сосед, но он мог бы завести её на минутку, показать свою берлогу, мог в её присутствии прихватить пару дисков с фильмами, в конце концов, мог бы похвастаться перед соседом, что у него появилась девчонка, а не новая подборка порносайтов.

Лорейна непроизвольно кивнула: Эдвард повторял вслух её мысли, разве что облекая их в более жёсткую форму. Вот поэтому они и работали вместе так успешно: голова у них варила одинаково. Ладно, почти одинаково.

– Конечно, всё это не значит, что мы не будем его искать. Как там она хотела?

– Найти его и понять, что именно случилось и, насколько это возможно, почему это произошло.

– Она и сама догадывается. И права, что хочет знать наверняка. А подонок настоящий красавец, если кто любит такой типаж, – заметил Эдвард, разглядывая изображение исключительно красивого темноволосого мужчины в шикарном костюме. – Ладно, Ло, достань-ка мне старых газет: пришла пора собрать информацию.

Эдвард Картер был полицейским.

Бывшим – настолько, насколько полицейские бывают бывшими. И не каким-нибудь задрипанным шерифом где-нибудь в Оклахоме. Он служил детективом-сержантом в убойном отделе в Чикаго. В лучшем городе мира, по его собственному определению.

В его городе.

Лорейна подозревала, что Чикаго был главной и единственной любовью Эдварда. Впрочем, тут не требовалось особой проницательности: претендентов на другие любови не водилось. Нет, пожалуй, ещё одна любовь в его жизни была: работа. Он дневал и ночевал в участке и считал достойными полицейскими только тех, кто поступал так же.

Эд вырос в бедной семье. Отец – механик на железной дороге. Мать немного шила на заказ и занималась домом.

Его друзья детства в основном промышляли мелкими грабежами.

Денег было мало. Причём у всех вокруг. А главное, была тягучая, засасывающая безысходность, от которой хотелось убежать. И Эдвард однажды понял, куда именно. Он увидел выход. Свой собственный выход.