Анатолий Леонов - Тайна псалтыри

– Ну как? – спросил он у монаха, лихорадочно сверкая глазами.

– Что как? – спокойно и равнодушно переспросил Феона, закрывая псалтырь.

Маврикий нетерпеливо потянул книгу к себе и вновь открыл разворот с зашифрованными вставками.

– Это? – произнес он, ткнув пальцем в страницу.

– А ты сам-то как думаешь? – улыбнулся Феона, глядя на горячность воспитанника.

– Я думаю, это тайнопись! – возбужденно зашептал послушник, зачем-то оглядываясь по сторонам.

– Ну, правильно думаешь, – кивнув головой, поддержал его Феона, поднимаясь из-за стола.

Монах подошел к ближайшей книжной полке, покопался среди фолиантов, стоявших в ряд, и, взяв один из них, вернулся обратно.

– Это, как ты верно заметил, тайнопись, – произнес он, отодвигая псалтырь в сторону, и раскрыл принесенную книгу где-то в самом ее конце.

– И это тоже, – показал он Маврикию открытую страницу.

– В нашей библиотеке ты найдешь два десятка книг, где что-нибудь зашифровано. Это Россия, сын мой. Здесь, как только люди научились писать, так сразу стали шифровать написанное. Не то чтобы в этом был особый смысл, а скорее из простого озорства или тщеславного самодовольства посвященного неофита.

– Что, прямо все? – недоверчиво покосился на монаха Маврикий, разглядывая причудливые «закорюки» на последнем листе раскрытой книги.

– Не все, но многие, – пожал плечами Феона, садясь обратно за стол, – знаешь, что тут написано?

– Что?

– Начато в Соловецкой пустыни, тож де на Костроме, под Москвою во Ипатской честной обители, тем же первостранником в лето миробытия 7101 [49] 1592 г. от Р. Х. .

– И все?

– И все.

– Зачем же шифровать такое?

Феона улыбнулся краешком губ и развел руками.

– Боюсь, друг мой, нам этого уже не узнать.

Расстроенный монахом послушник стал походить на скучающего в стойле мерина. Глазами, полными слез и глубокой тоски, он смотрел на Феону и молча просил чуда.

– Маврикий, ну чего ты от меня хочешь? – спросил Феона, сокрушенно глядя на послушника. – Что ты себе наблажил с этой псалтырью?

– Да как же, отец Феона, – принялся сетовать Маврикий, подсовывая учителю раскрытую псалтырь, – тут же все по-другому, и шифр иной, и написано много. А вдруг тут тайна великая сокрыта, а мы все сидим и ничего не делаем?

– Ну, не знаю, как все, а у меня ты урок сорвал, – иронично заметил Феона и еще раз бросил взгляд на псалтырь. – Тайна, говоришь? Думаю, переписчик просто записал свои силлогизмы [50] Умозаключения. от переизбытка суждений, смущавших его сознание. Такое часто случается.

Водя пальцем по первой строчке зашифрованного текста, Феона, запинаясь, едва прочитал вслух:

– Ковепшфсдзо кчфсрег…

Полистал псалтырь, закрыл ее, посмотрел на обрез, проведя по нему пальцем, и передал Маврикию, который, затаив дыхание, наблюдал за действиями наставника.

– Это очень просто, – сказал отец Феона, отвечая на немой вопрос послушника. – То, что читал тебе ранее, написано хитрой монашеской «четвероконечной» тайнописью. А это, видимо, разновидность древнего «шифра Цезаря» [51] Один из самых простых и наиболее широко известных методов шифрования. . Насколько я понимаю, где-то тут должен быть цифровой ключ. Найдешь его – прочитаешь послание. Задачка для начинающего диалектика. Если бы ты ходил на мои уроки по логике, то понимал бы, о чем я говорю.

Отец Феона усмехнулся, видя безмерно печальное лицо Маврикия, и, обернувшись через плечо, обратился к отцу Дасию, вернувшемуся в библиотеку с большим типографским типиконом [52] Церковно-богослужебная книга, устанавливающая порядок православного богослужения. под мышкой:

– А скажи, отец Дасий, не могли бы мы взять эту псалтырь с собой на пару дней? За сохранность ручаюсь тебе своим словом!

Книжный хранитель молча прошел через комнату, стуча по деревянному полу медными подковками сапог. Положил типикон на полку рядом со своим столом и, обернувшись, ответил с легким раздражением в голосе:

– Ты же знаешь, отец Феона, устав запрещает нам держать в келье посторонние предметы, в том числе и книги.

– Как же так, отец Дасий? – изумился такому ответу Феона. – Мы же говорим о псалтыри, а не о светской книге. Как же псалтырь может быть посторонней в келье монаха?

– Все так, – ответил библиотекарь, оправившись от невольного смущения, вызванного неудобным вопросом, – но после того, как у нас пропало несколько летописных сводов и «Диалектика» преподобного Иоанна Дамаскина [53] Христианский святой, почитаемый в лике преподобных, один из Отцов Церкви, богослов, философ и гимнограф. По происхождению араб из г. Дамаска. Умер в 753 г. (по др. сведениям, в 780 г. от Р. Х.). , подаренная обители патриархом Филаретом [54] Патриарх Московский и всея Руси (1619–1633). Отец первого царя из рода Романовых – Михаила Федоровича. , отец наместник строго указал книги в кельи монахам давать только с его личного благословления. Возьми разрешение у игумена, и я с радостью отдам тебе псалтырь.