Юрий Бурносов - Числа и знаки. Трилогия

Взглянув еще раз в окно, а затем на спящих спутников, Бофранк решительно покинул опочивальню. Спустившись по лестнице, он нашел сонного престарелого слугу, несшего куда-то канделябр.

– Где хире бургмайстер? - спросил конестабль.

– Где ему быть, как не развлекаться, - отвечал старик, обнаружив при этом полное отсутствие зубов.

– Отведи меня к нему.

Как выяснилось, развлекался Эблес в комнате рядом с той, где недавно проходил ужин. Бургмайстер возлежал на ложе, подобное которому только что едва не разделил с Клааке и Акселем конестабль; подле него помещались три разнузданного вида девицы, чьи тела были весьма непристойно обнажены там и сям. Завидев конестабля, Эблес ничуть не смутился.

– Я рад, хире, что вы по размышлении приняли мое предложение! Ничто так не снимает усталость путника и не бодрит перед трудным днем, как тело женщины и хорошее вино! Возьмите же бокал, а я представлю вас этим чудесным созданиям. Вот хиреан Агнес, вот хиреан Альдусина, хиреан Равона…

Все три красотки ничуть не блистали собой; лет им было за тридцать. С жидкими волосами и широкими задами, они, тем не менее, легко могли оказаться первыми прелестницами города. Бофранк не стал тратить время на дальнейшие размышления - он взял со стола кувшин с вином и жадно сделал несколько глотков. После этого его обвили жаркие руки хиреан Альдусины, и конестабль повалился в пахнущие псиною шкуры.

Как ни странно, но утро Бофранк встретил в выделенной для гостей опочивальне. Он лежал ничком поперек кровати, потеснив Клааке, а Аксель так и вовсе свалился на пол и там крепко спал. За окном, судя по рассеянному красноватому свету, всходило солнце; конестабль поднялся, ощущая головную боль и слабость в членах. Пошатываясь, он добрался до кресла, сел и только тогда обнаружил, что совершенно наг.

– Нагие и нищие, побрели они по дорогам, стеная и жалуясь, но никто не протянул им руки и не подал пропитания, ибо согрешили они… - пробормотал конестабль. Тут же припомнились мерзкие подробности минувшей ночи, о многих из которых Бофранк ранее лишь читал в подобающих книгах или слышал на лекциях. Его едва не стошнило, но конестабль все же сумел удержать в себе выпитое и съеденное накануне и принялся искать таз для умывания.

Ему повезло: и таз, и кувшин стояли подле камина, тут же висело полотенце. Омовение освежило Бофранка. Он с наслаждением вытирался полотенцем, когда за спиною кто-то насмешливо сказал:

Бофранк с улыбкою закончил:

– Вторая половина никогда не нравилась мне, - покачал головою Клааке. - Но я рад, что вы встречаете меня улыбкою. Гостеприимство нашего хозяина увлекло вас более, нежели я подозревал.

– Поверьте, мне стыдно, - сказал Бофранк. - Но давайте забудем об этом. Вот уже и утро; нам пора к столу, после чего нелишне озаботиться лошадьми и припасами.

Разбудив Акселя и настрого наказав ему не злоупотреблять более напитками, Клааке и Бофранк прошли к завтраку. Еда оказалась легкой и здоровой. Затем здесь же, во дворе ратуши, Эблес продал Бофранку четырех лошадей, оказавшихся не столь дурными, как можно было ожидать.

Молодой Оггле Свонк обретался здесь же; бывшего разбойника, по его словам, прилично накормили вместе со слугами, и он выглядел вполне счастливым.

В ближней лавке по рекомендации бургмайстера приобрели съестное, а также теплые короткие плащи вроде тех, что носят рыболовы, и одеяла. Наконец все было готово, и бургмайстер верхом проводил их до выезда из города.

– Здесь я вынужден с вами расстаться, - сказал Эблес, останавливая коня. - Надеюсь, на обратном пути вы вновь станете моими гостями. Уверен, что не только я жду вас, но и кто-то еще…

Тут он многозначительно посмотрел на Бофранка, но конестабль ничтоже сумняшеся сделал вид, что любуется гаванью.

– У хире Эблеса вид человека, которому я не стал бы безгранично доверять, - сказал Клааке, когда бургмайстер ускакал прочь. - Он знает, что мы имеем при себе деньги; чтобы теперь не послать нам вослед нескольких мерзавцев с преступным намерением?

– Он мог сделать то же в городе, - возразил Аксель.

– Но за пределами города все можно устроить куда незаметнее… Давайте пришпорим лошадей, - предложил Клааке, и все последовали его совету. Хуже остальных приходилось Оггле Свонку, который, как все труженики моря, имел ничтожно малый опыт верховой езды и оттого сильно страдал.