Юрий Бурносов - Числа и знаки. Трилогия

Ободрив таким образом конестабля, кок ушел. Бофранк же вглядывался в опускающуюся на море тьму с тайной опаской увидеть надвигающийся бушприт вражеского корабля, но лишь продрог и лег спать в тщетном стремлении согреться.

Немного за полночь Бофранк проснулся от страшного озноба и понял, что захворал. При тусклом освещении он принялся искать в сумке пилюли, которыми снабдил его предусмотрительный Жеаль, и в этот момент что-то с силой ударило в борт. Корабль сотрясся, наверху закричали. Со своей постели вскочил Клааке.

– Вы слышали? - тревожно спросил он.

– Возможно, корабль наткнулся на скалу, - предположил Бофранк, но вместо пилюль принялся искать пистолет. Клааке быстро поднялся и, взяв шпагу, отворил дверь каюты. Почти тотчас же по лестнице скатился растрепанный человек, в котором конестабль с трудом узнал верного Акселя.

– На нас напали, хире! - вскричал фамилиар. - Нас взяли на абордаж!

«Медведь», прихваченный абордажными крючьями, стоял бок о бок с чужим кораблем, чей силуэт был плохо различим во мраке ночи. Он был заметно больше и выше; как только Бофранк очутился на палубе, откуда-то сверху спрыгнули сразу двое, и конестабль поспешно выстрелил, затем еще раз. Первый из нападавших безмолвно упал на палубу, а второй, очевидно, был тяжело ранен - с громкими криками он бросился прочь.

– Спиной к мачте! - крикнул Клааке.

Судя по звукам, раздававшимся во тьме, команда «Медведя» рубилась с разбойниками где-то на носу, здесь же было тихо. Аксель воздел над собою факел, а Бофранк сказал:

– Нам нужно идти на помощь.

– Останемся здесь, - возразил Клааке. - Во тьме мы больше навредим; я, к примеру, не отличу головореза из нашей команды от разбойника.

– У нас факел, - сказал Аксель, и они все же последовали к носу.

Однако к моменту их появления схватка уже закончилась. Матросы сбрасывали за борт мертвые тела, а Морская Собака, завидев пассажиров, довольно безразлично спросил, все ли целы.

– Более того, один из этих негодяев убит нами, - отвечал Клааке с гордостью, хотя разбойник пал не от его клинка, а от пули Бофранка. - Второй же убежал, будучи ранен; полагаю, он и ныне где-то на корме, если только не вернулся на свой корабль.

– Глупцы! - сказал скиппе, имея в виду, конечно же, разбойников. - Судя по всему, мы столкнулись с никчемными неумехами. Бросились всем скопом, безо всякого разумения, и даже не оставили никого на своем корабле на случай отступления. Что ж, зато у нас есть приз! Пойдемте же посмотрим, что нам досталось, а также отыщем вашего беглеца - может быть, он поведает нам нечто интересное, а то мои матросы явно перестарались и умертвили всех до одного.

Словно в подтверждение слов скиппе здоровенный матрос с рыжею бородой по имени Матс с легкостью перебросил через низкий фальшборт «Медведя» труп последнего из разбойников, взявши его за ногу.

На корабль, который покачивался, будучи крепко прихвачен крючьями, поднялись скиппе в сопровождении двух матросов и кока, а также Бофранк и Клааке. Путешествие оказалось не из легких, по крайней мере для конестабля. По скользким веревкам он взобрался наконец на борт чужака и обнаружил там давешнего подстреленного разбойника. Его уже схватили кок и один из матросов и собрались было перерезать ему глотку, но Морская Собака остановил их:

– Убить его мы успеем, прежде давайте спросим, кто он и откуда.

– Меня зовут Оггле Свонк, я из Ильта, - отвечал коленопреклоненный разбойник, которому на вид было всего-то лет двадцать. Пробитое пулею плечо его сильно кровоточило.

– Что же ты делаешь здесь, сын тухлой рыбины? Отчего не промышляешь на своем севере?

– Не убивайте меня, хире скиппе! - взмолился разбойник.

– Назови мне хотя бы одну причину, почему я не должен совершить это богоугодное деяние? - спросил Морская Собака.

– Я был юнгой и всего-то в первый раз вышел в море!

– Если ты врешь, я не смогу это проверить. Не лучше ли убить тебя?

– Скажите ему, добрый хире! - вскричал Оггле Свонк, обращаясь на сей раз к Бофранку, в котором опознал человека благородного происхождения.

– Откуда ваш корабль и как он зовется? - спросил Бофранк.

– «Йотос» - так в наших краях называют спокойный южный ветер, который влечет мореходов в родные края, - поторопился с ответом Оггле Свонк. - Мы вышли из Кеймаренна девять дней тому; поверьте, только бедность толкнула нас на черное дело. Море слишком рано покрылось льдом, рыба ушла в более теплые воды…

– Это тебя не оправдывает, - буркнул кок.