Аполлинарий Колдунов - Крысолов [СИ]

— Ваше предложение меня устраивает… — ответил Малиновский.

Они познакомились в 1913 году. Марине Ивановне Цветаевой было двадцать один. Владу поразило сочетание в ней надменности и растерянности. Осанка была гордая — голова, откинутая назад, с очень высоким лбом, а растерянность выдавали глаза: большие, беспомощные, как будто невидящие — Марина страдала близорукостью. Волосы были коротко пострижены в скобку. Она казалась Владе не то барышней недотрогой, не то деревенским пареньком. Марина тогда прочитала Владе свое новое стихотворение:

Тогда Влада еще не знала, кому эти строки были посвящены. Только позже она познакомилась с близкой подругой Марины — Софьей Парнок. Софья была на семь лет старше. Тогда Влада не сразу поняла отношений между ними.

Софья Парнок уже тогда была известна под именем Русской Сафо. Родилась она в Таганроге, в семье аптекаря. Ранняя смерть матери, и второй брак отца сделали ее отношение к семейной жизни нетерпимым.

Стихи Софья начала писать с раннего возраста. Многочисленные странности юной Софьи (экстравагантность в одежде, излишняя эмоциональность…) отчуждали ее от общества, обрекали на одиночество.

Первый лесбийский роман Парнок с Надеждой Поляковой начался очень рано, в 16-летнем возрасте, и длился около трех лет. После его печального финала Парнок ненадолго уехала в Женеву, где вышла замуж за Волькенштейна, но это никак не изменило ее лесбийской сущности.

Осенью 1914 года Марина жила в квартире номер три дома шесть по Борисоглебскому переулку, между Поварской и Собачьей площадкой. Строгий фасад этого небольшого двухэтажного дома не соответствовал его сложной и причудливой внутренней планировке. Большая квартира под номером три, которую снимала семья Цветаевой, находилась на втором этаже и имела, в свою очередь, три, а точнее, два с половиной этажа: обычный и мансардно-чердачный, где многие помещения находились на разной высоте. Передняя; коридор; большая гостиная со световым колодцем в потолке; комната без окон, темная; большая, в сорок метров, детская; небольшая комната Марины с окном во двор; комната для гостей с одним окном — таков низ. Верх: закоулки, повороты, лестницы, ванная, кухня, комната для прислуги; просто чердак и еще две комнаты: мансардная, небольшая, и другая, значительно большая — Сергея.

У нее всегда было дома запустение. Марина патологически ненавидела домашнее хозяйство. Все было накидано, покрыто пылью, табачным пеплом. К Владе подошла маленькая, очень худенькая, бледная девочка и, прижавшись доверчиво, зашептала: Какие бледные платья! Какая странная тишь! И лилий полны объятия, и ты без мысли глядишь…. Влада похолодела от ужаса: дочке Цветаевой — Але — было, тогда пять лет, и она декламировала стихи Блока. Все было неестественным, вымышленным: и квартира, и Аля, и разговоры самой Марины — она оказалась увлеченной политикой, говорила, что агитирует за кадетов.

Влада достаточно быстро поняла, что политика — ширма, за которой Марина пытается скрыть раздирающие ее мучения в личной жизни. Она металась между мужем Сергеем Эфроном и вторым мужем Софьей, которая любила называться Андреем Поляниным.

Софья Яковлевна Парнок. Умна, иронична, капризна. Внешность оригинальна и выразительна. Большие серые глаза, бледное лицо, высокий выпуклый лоб, светлые, с рыжим отливом, волосы, грустный взгляд, свидетельствующий о затаенной печали, а может быть, надрыве. На облике Парнок сказался, вероятно, особый склад ее натуры и судьбы, что придавало ее манерам драматический, терпкий привкус. Позади — моментально распавшийся брак, ибо от природы Парнок была наделена сапфическими наклонностями. Не собранные в книгу стихи — строгие, созерцательные: о природе, об одиночестве, о душе.

Парнок очаровала Марину с первого взгляда. Влада лишь позже поняла, что Марину влекло преимущество возраста; лишившись матери, Марина тянулась к женщинам старше себя. Лидия Александровна Тамбурер, Аделаида Казимировна Герцык — это были любимые собеседницы, внимательные, снисходительные, понимающие друзья. Здесь же разница в возрасте была незначительна, но Владу не покидало ощущение странности, двусмысленности отношений, которое по началу пугало, а затем необыкновенно влекло. Образ старшей подруги Мариной мифологизировался.