Эндрю Уилсон - Оттенки зла. Расследует миссис Кристи

– Это пусть полиция решает, – ответил Дэвисон.

Он описал Гренвиллу состояние, в котором мы нашли тело, не упомянув райскую птицу в глазу.

– Ясно, – резюмировал Гренвилл, помогая все еще плачущей Вайолет сесть в машину. На этот раз двигатель завелся сразу. – Когда все кончится, миссис Кристи, я жду вас для продолжения эксперимента.

Я посмотрела на него с удивлением.

– Да-да. У вас полно нерастраченной энергии. Не видели, какую карту вы выбрали из колоды таро?

Я ответила, что не посмотрела.

– На ней был скелет в доспехах, скачущий на белом коне.

– И что же это значит?

– Триумф смерти.

Гренвилл с дочерью уехали, а мы остались сторожить тело, пока из отеля не пришел доктор Тренкель с двумя коридорными. У Тренкеля была внешность типичного арийца с безупречными чертами лица и холодными, словно лед, голубыми глазами. Мы объяснили, как обнаружили тело, и сказали, что не прикасались к нему, не считая попытки нащупать пульс. Тренкель не мог сразу точно определить, когда наступила смерть, но предположил, что от четырех до семи часов назад. Он сказал, что сообщит печальную новость миссис Винниат, а также передаст необходимую информацию инспектору Нуньесу, который уже знает о происшедшем и, несомненно, захочет допросить нас, когда нам это будет удобно.

– Нуньес очень удивится, узнав, что один свидетель исчез, – сказал Дэвисон, когда мы возвращались в отель. – И ему не потребуется много времени, чтобы сообразить, что мистер Александр Блейк не кто иной, как тот самый тип, которого он подозревает в убийстве Дугласа Грина.

– Но что вы можете поделать с этим? Разве что добровольно отдать себя в руки правосудия.

– Как только мы дойдем до «Таоро», я сразу отправлюсь в отель. Времени у нас в обрез, а я должен проинформировать вас насчет того, о чем еще не говорил.

– Вроде того факта, что Грин и Мэйби – братья?

– Да. Так вот. Мы подозревали какое-то время, что Руперт Мэйби – агент большевиков. Во время последней поездки в Англию он встречался с человеком, работающим в акционерной торговой компании АРКОС, то есть во Всероссийском кооперативном обществе, обосновавшемся по адресу: Мургейт, сорок девять. Вам это название, скорее всего, ничего не говорит, мы же считаем, что это общество руководит подрывной деятельностью. Возможно, Дуглас выявил связь Мэйби с советской разведкой.

– Понятно, – сказала я. – Значит, вы подозреваете, что убийцей Грина мог быть Мэйби?

– Это, безусловно, одна из версий, которую нельзя сбрасывать со счетов. Во время пребывания на Тенерифе в прошлом году я подумал, что обязан сказать Дугласу о его кровной связи с Мэйби. Он, конечно, сначала не поверил, решив, что это какие-то хитрые игры с моей стороны, но потом понял, что я говорю правду. Тогда он спросил, давно ли я знаю об этом, и очень сердился, что я не раскрыл ему секрет раньше.

– Но неужели Мэйби мог убить собственного брата?

– Я думаю, он не воспринимал его как брата. Агентам приходится совершать вещи и похуже.

Что за бессмысленный, бесчеловечный мир, в котором обитает Дэвисон, подумала я. Нужны ли все эти нечестные приемы, предательства, убийства? Ради чего они совершаются? Разумеется, во имя короля, отечества, свободы. Но…

– Знаете, я нисколько не буду возражать, если вы решите, что все это вам ни к чему, – сказал Дэвисон. – У вас есть дочь, работа, своя жизнь. Хартфорд, безусловно, тоже поймет вас.

Мне представилась соблазнительная перспектива немедленного возвращения в Англию, поездки в родной старый Торки, где радовали глаз восхитительные виллы кремового цвета на семи холмах и уютные бухты. Мне захотелось пройтись по тем местам, где гуляли мои родители, где я играла ребенком, где научилась читать и сочинять истории, где я была абсолютно счастлива.

Но что будет с Дэвисоном? Его, несомненно, арестуют и обвинят в убийстве Дугласа Грина, а также, возможно, и Винниата. И даже если его оправдают, сведения об интимной связи с Грином дойдут до начальства и доставят серьезные неприятности. Совсем недавно он потерял двух близких друзей, Уну и Дугласа. Я не могла подвести его.

– Я не могу пойти на попятный, меня не так воспитали, – сказала я. – Я дала вам слово, а своих слов я не нарушаю.

– Спасибо, Агата, – произнес он дрогнувшим голосом. – Я этого не забуду.

Не доходя до «Таоро», мы расстались. В отеле я хотела незаметно проскользнуть в номер, но столкнулась с Хелен Харт и Гаем Тревельяном.