Людмила Немова - Любимые всегда рядом

За сестрой вызвали Лидию Бородину. Судья чуть из юбки не выскочила, всем видом выказывая уважение к этой свидетельнице. Бородина с наглым видом заявила, что Матвей является не Клавиным, а её мужем, и она сама провожала его в тот день на вокзал и горько плакала у поезда… А от подсудимой Глашки она будто бы не раз слышала, как надоели ей старики, и она очень хотела жить одна в их квартире. Клава удивлялась наглому вранью Лидки. Они не встречались уже давно, прошло месяца три, не меньше. А та злобно продолжала:

– Вы не смотрите, это она с виду такая приличная и правильная! На самом деле, она подлая и лицемерная! Ее в школе даже в комсомол не принимали, она в церковь постоянно ходила, и ребят агитировала в бога верить. Родной её дядя тоже в церкви служил, его за это даже расстреляли!

Клава с отвращением глядела на неё. Вспомнила, как в школе эта Лидка, по приказу своей матери, колхозного парторга, караулила в вербное воскресенье ребят, шедших к заутрене освятить вербные веточки, как им наказывали родители. Это было по пути, школа стояла рядом с церковью, хотя и за два километра, а взрослых бы и не отпустили ради этого так далеко с работы. Мать Клавы тоже спешила на работу и наказывала:

– Не забудь, доченька, у деда вербочек взять.

А Клава всегда и рада была зайти в церковь. Ей нравилось, как проводит службу их с Санькой дед Данила (батюшка Даниил), и поёт в хоре по большим церковным праздникам их дядя по отцу Игнат. Дядя Игнат иногда разрешал ребятишкам, после школы толпившимся возле церкви, даже позвонить в колокол. Церковь была не богатая, но и не бедная, чистенькая и приветливая. Больше и богаче церковь стояла в городе, но до неё было далеко.

В этот день Лидка стояла у самого входа в школу и ехидно улыбалась. А на следующий день при встрече Лидка потащила Клаву к доске, со стенной газетой:

– Вот, полюбуйся на себя, сектантка! Покажи всем, где крест прячешь.

Лидка стащила с Клавы шубку и схватила с ее шеи медный крестик на тесёмочке. Ребята равнодушно наблюдали за всем этим. У многих из них были с собой такие же, припрятанные, крестики – каждая мать верила, что он оградит ребёнка от беды. Хотя были и те, кто громко поддержал эту расправу. В стенгазете, явно не детской рукой, были нарисована группа ребят, с испуганным и рабским выражением лиц державшие в руках ветки вербы, и комичный поп, с радостной улыбкой поливавший их святой водой из ковша.

Клава сумела вырвать крестик из рук Лидки, но та бросилась в драку. Их остановила старая учительница, Эльза Иогановна. Выяснив в чём дело, она взяла из рук Клавы крестик и всех отправила в класс. После уроков она остановила девочку, погладила её по голове, вернула то, что взяла, и попросила приехать в школу ее отца.

Эльза Иогановна ещё до революции учила и родителей нынешних учеников немецкому языку, а кто пожелает, музыке, пению и танцам. Её муж, уже не молодой, но очень хороший врач, приехал в Россию из Германии, чтобы лечить от туберкулёза своего друга, местного помещика, да так и остался здесь жить. Вскоре к нему приехала жена, очень молоденькая симпатичная женщина. Это была её заслуга, что несколько мужиков и парней научились играть на гармошках, балалайках – самых доступных инструментах. Многие смогли свободно говорить на немецком языке. Среди жителей деревень эта немецкая пара стала пользоваться большим уважением.

В голодные двадцатые муж Эльзы Иогановны погиб при не выясненных обстоятельствах. Напрасно жена ждала его зимними холодными вечерами домой. Поняв, что никогда больше не увидит его живым, она мечтала найти хотя бы его тело, чтобы похоронить, да так и не нашла. Ходили слухи, что врача убили два брата, которые ездили по деревням и собирали с крестьян продовольственный налог. Один охотник встретил доктора, который ехал верхом на коне, к себе домой (они были соседями). До их деревни оставалось ещё километров пять. Сойдя с коня, доктор немного прошёлся рядом с соседом. Они немного поговорили о больной, которую доктор навещал – она шла на поправку. В хорошем настроении, пожелав мужику удачной охоты, врач поскакал дальше.

Когда охотник, проверив силки, направился к дороге, он заметил, что со стороны их деревни едут три подводы. Две первые были нагружены мешками и ящиками, третья везла связки лука, наваленного в беспорядке на рогожу. С неё на дорогу накапали капли крови. Убийцы проехали мимо, не заметив его. Видно, были довольны, что собрали хорошую дань. Старший сидел на коне вороной масти, том самом, на котором совсем недавно проезжал врач. Охотник сразу понял, что случилось несчастье.