Риз Боуэн - На поле Фарли

– Ничего подобного! – расхохоталась Трикси. – Насколько я поняла, там что-то секретное, так как он спросил, можно ли на меня рассчитывать и умею ли я держать язык за зубами и не сплетничать.

– Ничего себе! – удивилась Памела.

Трикси придвинулась ближе:

– Похоже, он считает, что в нас воспитали чувство долга. И поэтому мы не подведем товарищей и не выболтаем важных тайн. Он даже уточнил, не пью ли я! – Она снова расхохоталась. – Видимо, пьяных тянет на откровенность.

– И что же ты ему ответила?

– Что я едва успела выйти в свет, а тут война, продовольственные карточки, и в итоге мне пока не удалось проверить, насколько крепкая у меня голова.

Памела тоже рассмеялась, но тут же серьезно спросила:

– А все-таки зачем мы ему? Неужели нас зашлют в Германию шпионить?

– Вообще-то он и правда спрашивал, говорю ли я по-немецки. Точнее: «Что у вас по немецкой части?» Я сначала решила, что он интересуется, не встречалась ли я с немцами, и так и прыснула. Короче, я ему объяснила, что мы с тобой учились в швейцарском пансионе и что ты – сущий полиглот. Ты его по-настоящему заинтересовала, кстати. У него сразу заблестели глаза, когда я сказала, что знакома с тобой.

– Ничего себе! – повторила Памела. – Что-то я не особо представляю себя шпионкой. Придется соблазнять немецких офицеров и прочее. А ты?

– Нет, дорогая, я тоже не представляю себе, как бы ты соблазняла немцев. Ты всегда была слишком уж невинной. А вот у меня бы это прекрасно получилось. К сожалению, мое немецкое произношение выдает меня с головой, они сразу поняли бы, что я англичанка. Впрочем, не думаю, что речь о шпионаже. Он еще спрашивал, хорошо ли я решаю кроссворды.

– Странный вопрос, – заметила Памела.

Трикси подалась еще ближе к Памеле и прошептала ей на ухо:

– Мне кажется, там речь о взломе шифров и тому подобном.

Она оказалась права. С Юстонского вокзала в Лондоне девушки проехали поездом около часа в северном направлении и вышли на станции Блетчли. К тому времени уже почти стемнело. Ни станция, ни городок их не впечатлили. В воздухе висела пыль с местного кирпичного завода. Поезд никто не встречал, и им пришлось тащить чемоданы по длинной тропинке вдоль железнодорожных путей, пока они не уткнулись в высокий сетчатый забор с колючей проволокой поверху.

– Ой! – На этот раз даже стойкая Трикси заволновалась. – Не очень-то гостеприимно выглядит, а?

– Мы вовсе не обязаны этого делать, – сказала Памела.

Они уставились друг на дружку, ожидая, которая из них не выдержит первой.

– Давай хотя бы узнаем, что нам предлагают. Всегда можно сказать: «Спасибо большое, но я лучше запишусь в Женскую земледельческую армию [8] Во время Первой и Второй мировых войн британская гражданская организация, созданная с целью заменить женщинами в сельском хозяйстве мобилизованных в армию мужчин. и стану выращивать свиней».

Это соображение взбодрило девушек.

– Ну, вперед, не трусь! – Трикси толкнула подругу в бок, и они подошли к главным воротам.

Часовой, военный летчик, стоявший на посту в бетонной будке, отыскал их имена в списке и показал, куда идти дальше. В главном корпусе им предстояло встретиться с капитаном Тревисом. Никто так и не предложил им помочь с багажом, и эта мелочь, пожалуй, яснее ясного объяснила Памеле, что они попали в совсем новый, непривычный мир. Вдоль подъездной аллеи тянулись ряды длинных невзрачных корпусов; наконец показался особняк. Выстроенный для семейства нуворишей со всей викторианской пышностью, на которую только хватило фантазии, дом представлял собой немыслимую мешанину: кирпичный фасад, резные фронтоны, колонны в восточном стиле. Сбоку торчала застекленная оранжерея. Посетителей из низших сословий это зрелище, как правило, приводило в восторг, но на девушек, выросших в старинных поместьях, здание произвело противоположное впечатление.

– Жуть какая! – расхохоталась Трикси. – Какая-то уборная под готику.

– Зато виды красивые, – заметила Памела. – Тут тебе и озеро, и роща, и поля. Может быть, и лошади найдутся, тогда мы сможем кататься верхом.

– Милая, мы же не в гости приехали, а работать, – возразила Трикси. – Пойдем. Выясним наконец, чего от нас хотят.

Они вошли в дом и оказались среди внушительной обстановки, к которой привыкли с детства: потолки с лепниной, обшитые деревянными панелями стены, витражи, ковры с густым ворсом. Вышедшая из боковой двери молодая женщина с ворохом бумаг в руках посмотрела на них без особого удивления.