Риз Боуэн - На поле Фарли

Джереми заметил солнечные часы одновременно с Беном. Старые и заброшенные, они стояли посреди восточной лужайки. Не успел Бен открыть рот, чтобы сказать: «Осторожно, там…», как Джереми дернул рычаг вправо. Крыло врезалось в землю, и аэроплан перевернулся.

Блетчли-Парк

Май 1941 г.

Леди Памела Саттон глядела на унылые правительственные плакаты, висевшие на стене ее каморки в Третьем корпусе. Одни бодро призывали население работать не покладая рук и не унывать, другие предостерегали против потери бдительности. На улице, за тяжелыми светомаскировочными шторами, уже, должно быть, рассветало: в лесу за корпусом птицы заливались песней так же весело и беззаботно, как и прежде, до войны. Когда война окончится – когда же? – они будут точно так же петь. Такая длинная война, а конца все не видно.

Памела потерла пальцами веки, пытаясь унять резь в глазах. Ночь выдалась долгой, и она страшно устала. По регламенту женщинам не полагалось работать в ночную смену с мужчинами, чтобы избежать морального разложения кадров. Она только посмеялась этим соображениям, когда выяснилось, что мужчин-переводчиков не хватает и одной из девушек придется выйти в ночь. «Откровенно говоря, сомневаюсь, что здешние ребята представляют опасность для моей добродетели, – сказала она тогда. – Математика интересует их куда больше, чем девушки». Но с тех пор она не раз прокляла свою браваду. Ночная работа оказалась истинной каторгой. Слава богу, смена подходила к концу и скоро можно будет отправиться в постель, хотя днем ей вряд ли удастся толком выспаться: за окном квартиры беспрерывно грохотали поезда.

«Проклятая война», – пробормотала она и подышала на пальцы, пытаясь согреть руки. Был уже май месяц, но по ночам в корпусах становилось холодно и сыро. Уголь перестали подвозить ровно с первого числа. Впрочем, невелика потеря, их чугунная печурка страшно дымила и воняла. Все было отвратительным, куда ни глянь. Взять, например, еду. Приходилось питаться какой-то странной бурдой из яичного порошка, консервированной тушенки или колбасок, в составе которых опилки явно преобладали над мясом. Судя по всему, квартирная хозяйка Памелы и до войны толком не умела готовить, но то, что она стряпала сейчас, было за гранью добра и зла. Памела завидовала тем, кому выпадала дневная смена. По крайней мере, они могли обедать в столовой – по слухам, довольно приличной. Конечно, можно было сбегать туда и позавтракать после смены, но каждый раз после долгой ночи она слишком уставала, чтобы есть.

Когда разразилась война, она решила непременно заняться чем-то полезным. Джереми в первый же день записался в Королевские ВВС, где его приняли с распростертыми объятиями. После Битвы за Британию [7] Масштабное авиационное сражение, продолжавшееся с 10 июля по 30 октября 1940 г., в ходе которого самолеты Королевских ВВС и британские силы противовоздушной обороны противостояли ВВС Третьего рейха. его увешали наградами, но потом – как это на него похоже! – в погоне за возвращавшимся с бомбардировки немецким самолетом он забрался слишком глубоко во французский тыл и был сбит. Теперь он томился где-то в Германии, в лагере для военнопленных летчиков, и вот уже несколько месяцев от него не было никаких вестей. Памела даже не знала, жив он или мертв. При мысли о Джереми она крепко зажмурилась, чтобы не дать слезинке скатиться. Не унывать , повторила она про себя. Подобной стойкости теперь ожидали от всех. Она вспомнила, как отец привычно прогремел: «Мы обязаны подавать пример! – да еще и стукнул кулаком по столу для большего эффекта. – Никогда не показывайте, что расстроены или испуганы! Люди смотрят на нас с уважением, и наш долг – продемонстрировать им, как следует себя вести».

Потому-то Памелу и отобрали для такой работы. Ее подруга Трикси Радклифф, начавшая выезжать в свет одновременно с ней весной 1939 года, позвала ее выпить чаю в Лондоне. Дело было в самом начале войны, когда такие изысканные вещи, как чаепитие в гостинице «Браун», еще не успели окончательно исчезнуть.

– Послушай, Памма, я знаю одного парня, который познакомил меня с другим парнем, и вот он, возможно, предложит нам работу, – возбужденно, как всегда, выпалила Трикси. – Им нужны девушки вроде нас, из хороших семей, без глупостей, без истерик.

– Господи, что же это за работа – уроки хороших манер для женских вспомогательных корпусов?