Олег Мушинский - Осада

– Что ему делать здесь с такой приметной вещью? – негромко, больше сам у себя, спросил Тимофей. – Тем более краденой. А ну как хозяин увидит?

Между галереей и навесом караван-баши не было никаких преград для взгляда. Собственно, чтобы оттуда увидеть галерею, не надо даже из-под навеса выходить, достаточно просто подойти к угловому столбу. В этот момент из-под навеса вышла женщина в красном. Она быстро оглянулась на галерею, потом так же быстро отвернулась и скрылась из поля зрения.

– Вы думаете о ней, мастер? – спросил Карл.

Тимофей подумал об этой женщине, потом отбросил все те думы, что не относились к делу. На вид – тот вид, который открылся ему в зеркале из покоев барона, – женщина выглядела достаточно сильной, чтобы держать оружие в руках. Кроме того, местные танцовщицы отличаются известной ловкостью, нередко выступая с различными предметами, а ловкость и сила – основные качества хорошего фехтовальщика.

– Думаешь, не могла ли она выскользнуть вслед за бароном, убить рыцаря и вернуться назад? – спросил Тимофей. – Да, это было бы разумно. Но зачем ей это?

– Возможно, сэр Жерар позволил себе лишнее, – предположил Карл. – Тогда она заманила его сюда и убила.

– Я бы тогда на ее месте заманил рыцаря куда-нибудь в более укромное место, – возразил Тимофей. – А его убили именно здесь. И когда мы поймем, почему именно здесь, мы поймем и все остальное. Вот ради чего они сюда пришли?

Он снял перчатки и ощупал стену у окна. Та была шершавая. Под самым окном змеилась трещинка. Она была такая тоненькая, что в нее не то что саблю – цепочку от нательного крестика спрятать бы не удалось. Тимофей провел по ней указательным пальцем. По ощущениям там не было ничего, кроме пыли.

– Карл, принеси факел, пожалуйста, – попросил Тимофей.

– Сейчас, мастер, – сказал рыцарь и ушел в угловую башню.

Орест стоял рядом, у стены, но по выражению лица казалось, что он пребывает где-то в совсем иных краях. Тимофей искренне надеялся, что там лучше, чем здесь. По крайней мере не так уныло.

За окном виднелся небольшой отрезок дороги, полоса сухой земли ближе к крепости и холм дальше от нее. Легкий ветерок гнал по дороге мелкую пыль. Тимофей машинально поправил конец платка. Когда ветер поднимал эту мерзкую взвесь в воздух, она моментально забивалась и в глаза, и в нос. Хуже, чем при песчаной буре. При этом на подоконнике никакой пыли не было, а протирали ее тут по случаю. Другими словами, случайно сметали рукавом во время боя. Однако во время сегодняшнего штурма Локерли не отпустил наемников вниз – их и на стене не хватало, – а крестоносцы обороняли другую стену.

Тимофей тщательно осмотрел каменное обрамление окна. Ничего не заметив, он пожал плечами и высунул руку наружу. Высунуть получилось только по локоть, при этом мастер полностью закрыл плечом окно. Его ушей коснулся то ли тихий стон, то ли столь же тихий хрип, то ли это вообще дверь скрипнула. Тимофей оглянулся через плечо. Орест невозмутимо разминал пальцы.

В этот момент пальцы Тимофея коснулись веревки.

– Это еще что? – прошептал он.

Пробежав пальцами вверх, он нащупал вбитый в стену крюк. Узел был накручен так, что веревка сверху полностью обвивала крюк. Тимофей ухватил за веревку и осторожно потянул. Веревка пошла, но чувствовалось, что она тянет за собой какой-то груз.

– Карл, иди сюда! – крикнул через плечо Тимофей. – Я что-то нашел!

Рыцарь не ответил. Тимофей вытянул руку обратно. Веревка оказалась тонкая и точно такого же песчаного цвета, что и стена крепости. Издалека ее, пожалуй, на стене и не разглядишь. Тимофей начал осторожно выбирать веревку. Нечто тихо шуршало по стене. По весу оно было нетяжелое. Орест насторожил уши. Вскоре в оконном проеме показался мешочек. На вид – узкий и длинный, похожий на колбаску. Мешочек был сшит из конопляного холста, который и сам по себе желтоватый, но вдобавок он еще и хорошенько пропылился, став в итоге точно такого же песчаного цвета.

Веревка обвивала его горловину и была затянута очень крепко. Тимофею пришлось здорово повозиться, чтобы распутать узел. Он даже подумал было разрезать веревку, но тут узел наконец сдался. В мешочке были монеты. Две золотые и целая горсть серебряных и медяков. Кроме того, Тимофей, покопавшись, нашел в мешочке дорогой на вид перстень и маленькую подвеску из серебра. По самой грубой прикидке на эти деньги можно было купить не то что дом, а целое поместье. А если к ним добавить еще и эту саблю, то хватит и на птицу со скотиной.