Антонио Гарридо - Скриба

Поначалу помост из скрепленных веревками досок показался ему прочным, однако по мере продвижения он начал скрипеть, словно вот-вот обвалится, поэтому Исам старался выбирать наиболее надежные на вид места. Раненая нога мешала, зато руки действовали как когтистые лапы хищника, однако хлипкое сооружение, чем выше, тем шаталось все сильнее. Преодолев примерно две трети, Исам остановился перевести дух. Дождь и ветер хлестали его по лицу, а каменистый ров внизу, казалось, только и ждал, когда силы покинут его. Тем не менее он глубоко вздохнул и все-таки добрался до верха – как раз там, где ствол упирался в башню.

Передышки ему не дали – Уилфред, Павел Диакон, Дрого и Алкуин уже ждали его на другом конце двора. Чуть дальше стояла Тереза под охраной двух стражников, по-прежнему с кляпом во рту, а рядом – высокий человек с топором. В глазах девушки плескался ужас. Сердце у Исама сжалось. В этот момент Дрого выступил вперед и велел ему принести клятву.

– Во имя Господа нашего, перекреститесь и приготовьтесь к поединку. Алкуин выставляет вместо себя бойца! – прокричал он, указывая на человека с топором. – Поскольку вы его вызвали, он имеет на это право. А теперь поклянитесь в верности Богу, и пусть Он направляет ваше оружие.

Исам поклялся. Затем Дрого повернулся к человеку с топором и велел тому приготовиться.

– Победителю – почет, побежденному – ад.

Исам понял, что поединок будет проходить над пропастью, и пока его противник приближался, внимательно осмотрел древесный ствол, на котором им предстояло сражаться. Сверху он был грубо отесан – наверное, когда-то его использовали как мост между башней и стеной, – однако удержать равновесие все равно будет трудно, поскольку дождь не прекращался. Еще Исам заметил, что примерно посередине, на более ровной поверхности, было расставлено несколько небольших бурдючков, но зачем и что в них налито, он даже предположить не мог.

Подняв глаза, Исам увидел, что его соперник уже преодолел башенный парапет и ступил на ствол, балансируя при помощи топора. Торс его был облачен в кожу, на ногах – подбитые гвоздями сапоги. По татуировкам он понял, что это Хоос Ларссон.

Исам вынул кинжал и приготовился к бою. Дрого приказал Хоосу оставить топор – тот воткнул его в ствол, достал скрамасакс и, не глядя под ноги, двинулся навстречу противнику. Исам тоже пошел вперед, с беспокойством ощутив довольно сильную боль в ноге.

Они приближались друг к другу, как два готовых к прыжку зверя. Лицо Исама, всё в бисеринках дождя, было бледно; Хоос выглядел невозмутимым, словно собрался на охоту. Когда соперники сошлись на середине ствола, дерево заскрипело. Хоос первым сделал выпад, однако Исам выдержал натиск, не сдвинувшись ни на шаг, и тоже попытался нанести удар, который Хоос легко отразил.

Ларссон улыбнулся – ведь он мастерски обращался с кинжалом, а его сапоги с гвоздями цеплялись за дерево, будто когти. Он снова бросился на Исама, заставив того отступить. Исам приготовился к следующей атаке, однако Хоос неожиданно тоже сделал несколько шагов назад, словно оттягивая момент торжества. Тут Дрого отдал приказ лучникам, и целая туча стрел вонзилась в бурдючки, разделявшие противников.

– Ну как? – рассмеялся Хоос. – Думаешь, камни там, внизу, почувствуют, когда ты на них свалишься?

Теперь уже Хоос ступал осторожно, поскольку вылившееся из сосудов масло сделало ствол смертельно опасным. Вдруг он опять кинулся в атаку, и хотя Исаму удалось уклониться, он поскользнулся и выронил оружие. К счастью, ему удалось выпрямиться, прежде чем Хоос ударил его кинжалом. Исам быстро снял пояс и стал действовать им, как кнутом, не давая Хоосу приблизиться.

В это мгновение у него за спиной раздался треск, и он со страхом увидел, что помост рушится и деревяшки дождем сыплются в пропасть, а ствол начинает сползать со стены. Времени на раздумья не было – оба противника поняли, что он вот-вот рухнет, и перебрались на противоположный конец. Несмотря на наклон ствола, Хоос довольно быстро добрался до башни, а Исам поскользнулся на масляном пятне и чуть не свалился, однако вовремя уцепился за остаток некогда отрубленного сука.

Тереза закричала, и ее крик долетел до Исама, который в отчаянии искал, за что бы еще схватиться. К счастью, пальцы нащупали стрелу, глубоко вошедшую в ствол, и у него появилась вторая точка опоры. Хоос, с топором на плече, наблюдал за происходящим. Увидев, что Исам бьется, как птица в силках, он расхохотался.