Сигизмунд Миронин - Последнее дело Лаврентия Берии

С 1942 года, после появления слухов о том, что Лаврентий Павлович переспал с одной из своих секретарш, отношения в семье стали напряженными. Потом отношения между Лаврентием Павловичем и его женой наладились. В начале 50-х годов опять стали распространяться слухи о том, что у Лаврентия Павловича появилась любовница — Ляля Дроздова. Будто бы у нее от Берии родилась дочь. Ее назвали в честь матери Берии Мартой. Нино переживала все это молча. В последнюю пару лет у Лаврентия Павловича плохо получалось с выполнением супружеских обязанностей. Видимо, сказывалась полученная доза облучения при испытаниях атомной бомбы и способов очистки изотопов урана. Берия состоял в браке с Ниной Теймуразовной более тридцати лет. В последние годы отношения с женой не очень складывались; жена стала постоянно жить на даче.

Мысли метались в черепной коробке: «Любовь была, но угасла, семья же — это святое, Нино была мне верной женой и никогда не мешала работать. Пусть ей будет хорошо без меня. Неужели это смерть? Мне умереть, моей заре потухнуть?» И тут вдруг все проблемы отошли, сознание распустилось, размякло, отлегло. Какие-то засохшие слезы отогрелись. Засияли белоснежные облака в небе, и простейшие вещи стали прекрасными. Он метнулся в сторону и упал на бок. Тени смерти рванулись ему навстречу, сбежались, надвинулись, зажали, слились, и все стало темно. «Да, наверное, потомки будут представлять меня жестоким тираном. Зачем вообще я тянул эту лямку? Эх, не успел сделать все, что задумал! — подумал Лаврентий Павлович. — Кто будет доделывать все это? За что его так?»

Его дела, как кадры кинофильма, стремительно мелькали перед глазами. Репрессии прекратил? Прекратил. Миллион приговоров пересмотрел? Пересмотрел. С марта 1941 года в его сферу ответственности отходят лесная, угольная, нефтяная промышленность, а также цветная металлургия. С начала войны у него на контроле танковая промышленность. В 1942 году занимался обороной Кавказа. С 1943 года — атомный проект. С мая 1944 по сентябрь 1945 года — еще и зампред Государственного Комитета Обороны (производство самолетов, минометов, отдельных видов вооружений — теперь это тоже проходит через него). Чем еще был занят Берия? Не только созданием первой атомной бомбы. Одновременно — «Спецкомитет № 2». Разработку зенитно-ракетного оружия, средств ПВО и будущий космический проект также курировал Берия. В сферу его ответственности входило так называемое КБ-1, занимавшееся разработкой зенитно-ракетных комплексов. Один из наследников КБ-1 сегодня известен как концерн «Алмаз-Антей».

Перед глазами Лаврентия, словно кадры кинофильма, прошли воспоминания о том, как фашисты рвались в Грозный, стремясь захватить районы нефтедобычи. Вокруг шли ожесточенные бои. Сто дней город был в огне, горели нефтяные хранилища и скважины. Город постоянно бомбили немцы. Советская армия, жители города героически сражались за Грозный. По решению Сталина Берия прибыл тогда для организации обороны города. В штабе 15 молодых девушек-телефонисток — русские, чеченки, татарки, армянки — обеспечивали связь. Всегда гладко выбритый, по-военному подтянутый и строгий Берия каждый день приходил на службу ровно в шесть утра. Раздавал им задания на день, зачитывал сообщения и т. п. И ни разу не позволил сказать им ни одного пошлого или грубого слова, намека, хамства или домогательства. Только работа и исключительно деловая обстановка. Когда фашисты были отброшены, Берия пригласил девушек на обед, поблагодарил их за службу Родине, каждой пожал руку, выпил с ними бокал шампанского, отдал им честь и уехал. Он знал, что защищать Родину не их дело, а дело мужиков. Поэтому тех девушек, кто пришел сюда оборонять страну, он безмерно уважал и стремился подбодрить собственным примером.

Берия вспомнил мать, родную глухонемую сестру — она сумела найти себя в жизни и была по-своему счастлива. В Тифлисе он любил играть в футбол, жил в обычной квартире. Сын-умница, доктор технических наук, делает ракеты. Берия часто говорил со своим сыном. И тут Лаврентий Павлович потерял сознание.

26 июня, 12 часов 20 минут. Москва, улица Качалова

Штырь и Молот сбросили пистолеты и вышли из двора особняка, и тут же чья-то, видимо, снайперская пуля ударилась о бронированное стекло машины Берии, напоминая, что за собой все следует зачистить. Их могли бы положить сразу, но не сделали этого. Это был знак. Поэтому они открыли дверь автомобиля и увидели раненого водителя. Он весь дрожал, но приказ есть приказ, и Штырь выстрелил ему в голову. Из дома на противоположной стороне смотрела женщина. Увидев ее, киллер полоснул автоматом по окнам здания напротив, так, на всякий случай. Хорошо, что женщина, интуитивно почувствовав что-то, сразу же присела на корточки. Затем они быстро пошли по направлению к центру, свернули налево, двинувшись по Вспольному переулку, сразу же повернули направо, в Гранатный переулок, и оказались как на ладони у двух снайперов, засевших на втором этаже двухэтажного здания, в которое упирался Гранатный переулок. Их хорошо готовили в школе абвера. Молот заметил, что на ветке дерева на противоположной стороне улицы трепыхалась на ветру белая полоска материи (признак работы снайпера, определявшего направление ветра). Убийцы увидели белую тряпочку на ветке и сразу поняли, что их сейчас зачистят. Петляя, они побежали. Прозвучали два выстрела из снайперской винтовки с глушителем.