Евгений Новицкий - Кино для взрослых

Я заранее подъехал к Валиному училищу. Остановился через дорогу.

В два часа, как мне и сообщили, юные лицедеи начали покидать здание.

Я вышел из машины и закурил.

Валя, Валя, где ты? Если и ты покинешь меня, как Варя, я этого не переживу…

Я думал так — и сам не понимал, серьезно я это или нет.

Из дверей выходят девушки, девушки — и совсем немного юношей. Да, актер — не мужская профессия. Вот режиссер — наоборот.

Ну где же ты, Валя? Надеюсь, ты все-таки не исчезла? Не бросила учебу? Не уехала? Не бросила меня?.. Покажись!

Наконец я ее увидел. Не спеша подошел.

— Здравствуй, Валя, — спокойно сказал я.

— Виделись, — сквозь зубы ответила она, даже не посмотрев в мою сторону, и продолжала идти. Шагу, впрочем, не прибавила.

— Мы что-то давненько уже виделись…

— Позавчера, — тем же тоном ответила девушка. Я не выдержал и взял ее за руку.

— Валя, ну подожди, остановись! Что случилось?

Она с силой вырвала руку:

— Отстань! Сам знаешь что! Тебе твоя секретарша не передала вчера?

— Какая секретарша? Ты про Веру? Ну да, она сказала, что ты послала меня к черту!

— К черту! — усмехнулась Валя. — Ладно, пусть будет к черту. Ну так тебе этого недостаточно?

— Нет, недостаточно, — уже более резко сказал я. — Во-первых, посылать кого-то к черту или куда угодно — это не делается через посредников…

— Кем не делается? — перебила Валя. — Мной, как ты убедился, делается!

— Во-вторых, — продолжал я, — если у тебя ко мне претензии, ты могла бы высказать их мне, прежде чем исчезать…

— Могла бы, но не стала, — ядовито парировала Валя. — И что теперь? Казнить меня за это надо?

— За такое не казнят…

— Скажи еще: к сожалению!

— Успокойся, я не желаю тебя казнить! Но не я один все решаю. Ты подписала договор…

Тут она наконец остановилась и посмотрела на меня вызывающе-презрительным взором:

— Ага, все ясно. Пришел меня шантажировать…

Я злился все больше:

— Валя, да какой шантаж, что ты несешь? Я хочу сказать, что если моральные обязательства для тебя не существуют, то уж обязательства профессиональные ты не можешь игнорировать…

— Тебе ли говорить о моральных обязательствах? — недобро усмехнулась она.

— Может, и не мне, но…

— Вот именно — не тебе! — воскликнула Валя. — Я из-за тебя вчера как дура пришла на твой поганый «Мосфильм», а там никого!

— Ах, так вот в чем дело? — Я почему-то искренне был поражен. — Всего-навсего?

— Это для тебя всего-навсего — заставлять актрису приходить в пустой павильон, а для меня…

Почему-то меня покоробило, что она называет себя «актрисой», да еще вот так — в третьем лице. Студентка-первокурсница, первая роль, а уже какие амбиции…

В то же время я не мог избавиться от ощущения, что она по-своему права. Что я серьезно провинился перед ней. А ведь до этой минуты мне такое и в голову не пришло…

Хотя все ясно: она так себя ставит, так истово возмущается, что тут кто угодно почувствует себя виноватым… Черт, и зачем я дал ей повод?

Или, может, все-таки оставить ее в покое? Надо посмотреть правде в глаза: она найдет повод для оскорбления в любой ситуации. С ней будет невозможно. И работать, и спать, и тем более быть вместе.

Но она действительно отлично играет. Когда она на съемочной площадке, она словно преображается. Там и у меня к ней нет претензий, и у нее ко мне. Может, она просто стесняется скандалить и показывать характер на людях?.. Как бы то ни было, она действительно подлинная профессионалка. Несмотря на первый курс и первую роль.

А про постель и говорить нечего. Здесь ей равных просто быть не может. Я даже забываю о Варе, когда я с ней. Хотя постфактум и чувствую себя предателем…

Ладно, ну так что же мне делать сейчас? Развернуться и уйти или удержать ее любой ценой?..

Второе, конечно. Как всегда, второе.

Стараясь говорить ровно и безмятежно, я вновь сделал то, что именно с Валей мне приходится проделывать чаще, чем с кем-то еще, — извинился:

— Хорошо, Валя, извини. Обещаю, что этого больше не повторится.

— Не повторится — что? — скривилась она. Долго ли еще она собирается принимать в штыки буквально каждую мою реплику?

— Тебе больше не придется приходить на «Мосфильм» и никого там не заставать.

— Ну спасибо! — всплеснула она руками. — Прямо уважил.

— Валя, я ведь извинился. И пообещал, что впредь такого не будет. Этого недостаточно?

— Так у тебя все легко и просто, значит? — бросила она на меня ужасный взор. Ужасный — в смысле уничтожающий. Презрительный и ненавидящий. Никогда не встречал человека, с которым было бы так тяжело. Тем более девушку.