Андрей Курков - Самсон и Надежда

— Это все?

— Если не считать тех, кого я по делу опрашивал!

— Тех пока считать не будем. А теперь напиши ту угрозу углем напротив тех, кому угрожали! — предложил Холодный. — Мордашку можешь не рисовать.

Нехотя вывел Самсон своим красивым почерком гадкие два слова угрозы напротив Якобсона и своей фамилии.

— Ну и кто у нас теперь остался без угрозы? — усмехнулся Холодный, выровняв спину и держа в руке лист со списком. — Сапожник — жертва, краденое ему возвращено! Можно о нем забыть! А вот красноармейцы — преступники! Кто из них главный?

— Антон Цвигун, помощник звонаря, — ответил Самсон. — Гришку я не знаю, а Федор — простой селянин, о посеве мечтал.

— Звонари — люди хитрые! И иногда опасные, — закивал Холодный. — Бывают совсем ненабожные, любят сверху на колокольне сидеть, а в церковь почти не ходят! А когда человек постоянно на колокольню взбирается да еще и в колокол бьет, он себя важнее других считает! Так что Антон, говоришь, главный! Это ясно! А кто больше Якобсона боялся?

— Да Федор и боялся! Антон о нем просто отказывался говорить! А Федор заговорил, а потом от страху замолк!

— Так может, Антон этого Федора Якобсоном так настращал, как в церкви прихожан пеклом стращают? — предположил Холодный.

— Может, — согласился Самсон. И тут вспомнилась ему переписная карточка, которую сотрудница губернского статбюро перед ним в руках держала, давая ему с нее про Бальцера и Якобсона списать. — Знаешь, — глаза у Самсона загорелись, и еще почувствовал он, что зачесалось отсеченное ухо или рубец раны на его месте, — при переписи жителей Киева Бальцера записали грамотным, а Якобсона, — Самсон оглянулся на манекен в пиджаке, — неграмотным! А как это может бельгиец быть неграмотным? А?

— Так может, он по-русски неграмотный? Может, он недавно в Киев приехал?

— Да, похоже на то, — задумался снова Самсон. — А если он недавно в Киев приехал и язык плохо знает, как он может важным преступником стать? Почему его кто-то бояться должен?

— Но серебра ты у него сколько нашел? — Холодный сжал губы и пристально глянул на хозяина кабинета, и во взгляде Самсон прочитал, что не согласен с его мыслями собеседник. Или почти не согласен.

— Может, он сохранением краденого занимался? — предположил Холодный. — Ну, как ты!

— Как это, как я? — вскричал Самсон, обалдевший от такого обвинения.

— Ну пока ты не заявил о преступлении, сколько времени краденое в твоей квартире лежало?

Склонил Самсон голову, тяжело вздохнул. Прав был Холодный, и вроде не обвинял он его ни в чем таком. Ведь тогда он еще не понимал, на что красноармейцы имеют право, а на что не имеют.

— Надо их вернуть и снова допросить, — произнес Самсон, стараясь придать голосу решительности. — Антона и Федора. И заставить их Гришку выдать, про которого они говорили.

— Они еще в Лукьяновской сидеть должны, там бывших дезертиров в отдельный отряд формируют. Хорошо, пошлю за ними! Только скажу тебе, что по делу думаю! Думаю, что после того, как они начали тебя подозревать, следующую добычу они у Якобсона прятали. А как ты оттуда всё выгреб, и из твоей квартиры их трофеи тоже забрали, вот и озлились они на него и на тебя! Так что это они тебе угольком письма шлют! И тебе, и Якобсону!

— Но ведь они в Лукьяновской!

— В Лукьяновской только Антон и Федор! Гришка, ты сам сказал, что неизвестно где! Да и что, ты думаешь, их только трое? — усмехнулся иронически Холодный. — Ладно, отправлю за этими двумя бойцов. Нам как раз новый отряд для усиления прислали. Вместо убитых на Подоле. Как привезут, так сразу и допросим!

Вести из Лукьяновской тюрьмы оказались безрадостными. Все собранные там дезертиры во время Куреневского мятежа сбежали. При этом пять человек охраны было убито, восемь ранено и двое — жестоко ранено. Им выкололи глаза. Видно, по злобе и по мести.

Холодного это известие омрачило не меньше Самсона.

— Их, наверное, уже и след простыл, — проговорил он. — Теперь кто домой, а кто к атаманам пойдет.

— Тогда выходит, что не они угрожают? — спросил с сомнением Самсон.

Холодный задумался.

— А может, и остались! Ты же никого другого разозлить не мог?

Самсон отрицательно мотнул головой.

— Вот что, — сказал Холодный, — давай я эти дни у тебя поночую! Если придут, то дадим бой! Иначе ж их не найдешь! Кто его знает, где они в Киеве логово нашли?