Игорь Лебедев - Формула алхимика

— Господин д-доктор велел отнести б-больной лекарство.

Даже не взглянув на медицинского работника, истомившийся в ожидании смены охранник молча кивнул на дверь.

Глебова очнулась ото сна, когда фельдшер аккуратно присел на краешек кровати, поставив поднос на колени.

— Аладьин, сколько можно ждать? — сказала она слабым, но властным голосом. — Они обвиняют меня во всех смертях — Крючина, Горского и даже этой несчастной предсказательницы… как ее…

— Энтеви, — подсказал молодой человек и взглянул на забранное решеткой окно.

— Да, Энтеви. Помоги мне встать.

Аладьин мягко, но настойчиво положил руку ей на плечо, чтобы удержать в постели.

— П-погоди, не т-торопись… — заботливо произнес он.

— Ты принес новые слитки? Надо продолжать наши акции! — все еще суетилась Глебова.

— Золота нет.

— Как — нет? — удивилась девушка и уставилась на подельника.

Прямо на ее глазах происходила удивительная метаморфоза: Аладьин медленно расправил плечи, поставил голову прямо и перестал смотреть куда-то в сторону — из угловатого, вечно ноющего слюнтяя с бегающими глазками он вдруг превратился в спокойного, уверенного в себе мужчину с холодной сталью в глазах.

— Нет и никогда не было, — тихо произнес он и взглянул прямо в глаза Глебовой. — Для отливки единственного настоящего слитка золото пришлось купить.

Ардов и Жарков уже мчались в экипаже.

— Золото в шар добавил Аладьин! — растолковывал Илья Алексеевич разгадку фокуса, стараясь перекричать грохот колес по мостовой. — И я даже догадываюсь, кто ему это золото предоставил.

— Но как?

— По всей видимости, он тайком всыпáл золотой песок внутрь перед закупориванием шара.

— Во время эксперимента? — начал понимать Петр Павлович.

— Именно! Горский ничего не синтезировал.

В голове Ильи Алексеевича вихрем пронеслась и еще одна картина, к которой он неоднократно возвращался за последние сутки, но все никак не мог понять, что вызывало его беспокойство. И только сейчас сумел осознать со всей отчетливостью — сыр! Его смутил сыр, который лежал на столе в каморке Аладьина: он был порезан удивительно ровными, идеальными кубиками, как будто это было сделано острейшим, тончайшим лезвием. Возможно даже — ланцетом.

— Вот что, Петр Павлович, — прокричал он, — куда отправился Аладьин — можно только гадать! Вы дуйте в больницу, а я отправлюсь к нему домой.

С этими словами Илья Алексеевич, привстав, хлопнул извозчика по спине и, дождавшись замедления, соскочил с пролетки прямо на ходу.

— Будьте осторожны! — только и успел прокричать вслед Жарков.

В больничной палате Глебова с ужасом смотрела на Аладьина. Привычный мир рушился на глазах: она была уверена, что это ей удалось завлечь несчастного заику революционными идеями в подпольное дело борьбы с «режимом». И только теперь она поняла, что в реальности все было ровно наоборот: именно Аладьин как бы случайно обронил первые слова про опыты с золотом, именно он, заикаясь, поделился идеей атаки на «золотой стандарт» правительства, именно он указал на Крючина, которого она окрутила и привела в лабораторию…

— Горский ничего не синтезировал, — не без удовольствия раскрыл он главную тайну, насмешливо взирая на растрепанную революционерку. — Твой Крючин заметил, что я морочил профессору голову и добавлял уже готовое золото. Я предлагал ему деньги за молчание, но… Парень оказался неподкупным. А такие плохо кончают. В тот вечер я сказал ему, что ты просила о встрече, и взялся его сопроводить. Ты правильно сделала, что послушалась меня и направила полицию по следу Капая.

— Ах ты мерзавец, — прошептала Глебова. — Так это все неправда?

— Я знаю, ты его любила. Но что поделать. Великие дела требуют великих жертв…

— Это ты убил Крючина! — вдруг осознала Глебова и рванулась к горлу Аладьина. Тот отвесил ей резкую пощечину, отправив обратно на подушку. В следующее мгновение в его руке блеснул ланцет.

— И Крючина, и Горского… И — тебя… — его лицо превратилось в маску. — Но разве это уже имеет значение? Главное — то, во что поверит народ, и — цель, которая должна быть достигнута. Наше дело возглавляет гениальный человек, за которым я пойду до конца.

Ужас парализовал Глебову. Она неотрывно смотрела на обоюдоострое лезвие хирургического инструмента и не могла пошевелиться. Убийца сделал взмах — и в этот момент дверь буквально разлетелась от удара Жаркова. Криминалист в прыжке обрушился на убийцу и вместе с ним повалился на пол, перехватив запястье руки с ланцетом. Аладьин оказался на редкость крепким молодым человеком. Жаркову вряд ли удалось бы его одолеть, если бы на помощь не подоспел ворвавшийся следом охранник, с которого весьма кстати слетело сонное безразличие. Глебова, без движения наблюдавшая за происходящим, наконец пришла в себя и бросилась на подмогу. Общими усилиями преступнику удалось стянуть руки за спиной тесьмой от револьвера, которую отцепил от кобуры жандарм.