Наташа Полли - Утесы Бедлама [litres]

Киспе уставился в пол.

– По рукам, – согласился Мартель. Он возился у приставного столика, на котором дымились котелки и чашки. – Но учти, мой дорогой, если хоть одна из них сломает ногу, я переломаю твои.

– Да, – ответил Рафаэль.

Мартель подошел ко мне и протянул чашку с какао. Я удивленно посмотрел на него.

– Вам будет полезно, – тихо сказал он. Затем Мартель протянул вторую чашку Клему, который только что подошел к столу неуверенным шагом. – На такой высоте нужно есть что-нибудь сладкое. Чтобы кровь не останавливалась.

– Чудесно, – пробормотал Клем. Я убрал свою трость и протянул руку, чтобы он мог опереться на нее. Он сел и слабо улыбнулся.

– Это местный какао, – пояснил Мартель. – С моей плантации. – Он кивнул в сторону Рафаэля, словно показывая, что плантация находилась в Нью-Бетлехеме. – Отличная вещь. Вырастет заново очень быстро, если его сжечь, – беззаботно сказал он. – Не так ли?

Он обращался к Рафаэлю, который едва заметно улыбался.

– Не знаю, – ответил Рафаэль. – Ни разу не поджигал ваш какао.

– Будь осторожен, – серьезно сказал ему Мартель. – Погода буйствует. В горах будет еще хуже.

– Я позабочусь о лошадях.

– Я имел в виду и тебя. Вот, держи. Пирог в дорогу. Смотри не раздай его весь другим людям.

Рафаэль немного смягчился и взял пирог. Мартель похлопал его по плечу. В своем дорогом бархатном жилете он выглядел как опытный дрессировщик, который почти приручил льва.

Дорога за Асангаро покрылась ледяной коркой. В ту ночь мы остановились у подножия гор в ужасном месте под названием Крусеро. Когда я нагрел чашку воды и опустил в нее термометр, Клем записал в путевом дневнике, что мы находились на высоте пятнадцати тысяч футов. Он с трудом держался на ногах, хотя теперь у него по крайней мере перестала идти кровь из носа. Меня тошнило, я передвигался медленно и устало. Я плохо соображал, не мог читать и даже не сразу догадался приложить снег к ноге, чтобы унять боль. Я решил поискать в сумке старую рубашку, в которую можно было положить снег, но затем понял, что мне снова придется выйти на улицу за снегом, и отказался от этой затеи.

Когда мы прибыли в Крусеро, Рафаэль спустил меня с седла как мешок, словно это было для него привычным и знакомым занятием. Очевидно, он уже помогал кому-то, потому что действовал аккуратно. Он держал меня до тех пор, пока я не оказался на земле и не обрел шаткое равновесие. Обычно я был слишком высоким для подобной помощи, но Рафаэль выполнил это без колебаний. Казалось, он легко поднял бы человека, весящего в два раза больше меня, а ведь я был выше на пару дюймов.

– Спасибо, – удивленно сказал я. Я уже собирался попросить о помощи Киспе.

Рафаэль тоже удивился, услышав слова благодарности. Он с неодобрением посмотрел на меня и молча вложил сумку в мои руки, словно говоря: «Не привыкни к этому».

В постоялом дворе я удалился в угол и устроился на полу рядом с Клемом, чтобы следить, дышит ли он. Я чувствовал себя странно, словно лишился половины мозга, зато теперь сидеть без дела было не таким скучным занятием, как раньше. Мы были не одни. В постоялом дворе также остановились индейцы-торговцы, возвращавшиеся с гор. Недалеко от меня Рафаэль врыл в земляной пол старый колышек и привязал к нему веревку. Он положил к себе на колени книгу на испанском и начал читать, завязывая узелки на веревке. Вскоре я заметил, что остальные индейцы теснились в дальнем углу комнаты, хотя места было много и они могли спать рядом с Рафаэлем. Наконец один из них подошел к нему, опустился на колени и протянул пузырек с чем-то белым. Он заговорил на чистом кечуанском. Рафаэль кивнул и убрал пузырек в свою сумку. Он заметил мой взгляд, но промолчал. Клем, лежавший рядом со мной, стал почти прозрачным, губы потеряли цвет. Он с трудом дышал.

– Мы должны увезти его отсюда, – сказал я Рафаэлю, с трудом вспомнив слова на испанском.

Рафаэль мельком посмотрел на Клема.

– Он в порядке.

– Нет, только взгляните на него. Я знаю, что вы родились здесь, но он может умереть. Боже, люди умирают из-за…

– Нет. – Рафаэль подошел ко мне, опустился на колени и взял меня за плечи. Я замер, решив, что он собирается ударить меня головой об стену, лишь бы я замолчал.

– Только не…

– Послушайте, – начал он. – Я видел, как люди умирали на такой высоте. Это выглядит по-другому. – Рафаэль кивнул в сторону Клема. – Ваша паника отчасти вызвана горной болезнью. С ним все в порядке. Только послушайте, как быстро бьется ваше сердце.