Валерий Шарапов: Тайник в старой стене [litres]

– Он! А кто же еще? А он мальчишка совсем. Хорошо хоть прокурорские разрешили по старинке подключиться нашим. – Антипов снова сник, схватился за пустую бутылку и выругался. – Ладно. Хватит вокруг да около! Просьба у меня к тебе, Ефимыч! Личная просьба!

Корнев снова вскочил и отчеканил:

– Что нужно сделать, товарищ генерал?

– Сейчас я для тебя Петр Дмитриевич, – поправил Антипов, – да расслабься ты, не вставай.

– Все понял! Слушаю вас, Петр Дмитриевич!

Корнев сел. Генерал нагнулся вперед и вдруг как-то весь сжался, точно еж:

– Есть у меня личный интерес в этом деле. Вот оно как. Дело это ко мне на стол попало, изучил, посмотрел я и не поверил своим глазам. Один из убитых, про которых ты говорил, – это Васька! Васька Малашин! Я его по фотографии узнал. Поначалу сомневался, а потом даже сам в морг съездил, на труп посмотрел. Я как его мертвого увидел, все мои сомнения исчезли.

Генерал потер глаза, прокашлялся и тяжело вздохнул.

– Простите, а кто такой этот Васька? – уточнил Корнев.

– Васька Малашин? Да пацаненок один – сосед наш. Мы с его родителями до войны в одном дворе жили. Куда родители Васькины делись, я не знаю, но знаю, что с Егоркой моим они лучшие друзья были. Потом вместе в школу милиции пошли, потом в одном и том же райотделе служили и пропали в один и тот же день в сорок первом.

– Егор – это, если я вас правильно понял, ваш сын?

– Правильно ты понял!

В этот момент в кабинет вбежал водитель Антипова и выставил на стол две бутылки коньяка, положил лимон, пару яблок, кольцо «Краковской» колбасы. И исчез.

– Ну Санек… ну молодчина! – обрадовался Антипов и поманил Корнева: – А ну, налетай!

Только сейчас начальник милиции почувствовал новый приступ и вспомнил про свою злосчастную язву. А чего он и вправду теряется?

Степан Ефимович подошел к столу, порезал лимон и колбасу, махнул полстакана принесенного генеральским водителем коньяка. Лимон он предусмотрительно отодвинул в сторону и набросился на «Краковскую».

Еда, точно бальзам, обогрела его ноющее нутро. Корнев почувствовал, как боль в животе постепенно утихает. От удовольствия он даже закрыл глаза.

– Ну вот, совсем другое дело, Ефимыч! – усмехнулся Антипов. – Так что? Возьмешься мне помочь?

– Как я должен вам помочь? Если я правильно понял, ваш сын пропал в сорок первом при исполнении…

– Они с Васькой Малашиным отправились на выезд, и оба пропали! А случилось это в июле сорок первого, в тот самый день, когда город был занят немцами. Тогда вовсю эвакуация шла, сам помнишь, что творилось.

– Ваш Егор и этот Малашин выехали на место происшествия и не вернулись. А что тогда стряслось? С какой целью они выехали?

– Да не знаю я! В том-то все и дело. Нас еще за день до этого спешно эвакуировали. Егоркин райотдел должен был на следующий день убыть, но не успел. Мы ведь с сыном даже попрощаться не успели.

– Если в такой суматохе на место выехал наряд, получается, что там что-то серьезное случилось, – Корнев задумался. – Значит, вы хотите, чтобы мы не только разобрались с нападением на склад, но и попробовали выяснить, куда могли подеваться Егор и этот Малашин. Надеюсь, фотографии Егора сохранились?

– Да в том-то и дело, что нет! Я ведь тогда все бросил, спешка была жуткая, потом дорога. Нашу колонну на самом выезде «мессеры» обстреляли, пожар начался, ужас что творилось. Так что про фотографии в тот момент думать не приходилось.

– А фото этого Малашина имеются?

Антипов хмыкнул:

– Только те, что сделали вчера, но там он мертвый! Убит ударом острого предмета прямо в сердце.

– Понимаю. Значит, этот Малашин, как вы утверждаете, был одним из тех, кто напал на продовольственный склад?

– Ну, так а я о чем тебе уже полчаса талдычу?

– А вы понимаете, что если ваш сын выжил, то он тоже может…

– Чушь! Мой Егор не грабитель и не убийца! Просто если Васька в сорок первом не погиб, то, возможно, и мой Егор жив!

– Понимаю, – Корнев, в отличие от генерала, явно не ощущал подобной уверенности. – И вы хотите, чтобы к делу подключились мои сыскари?

– Верно, – Антипов налил себе еще, потом поморщился и поставил стакан на стол. – О черт! Мне, похоже, уже хватит! Так вот: я тебе уже говорил про следователя, который ведет это дело. Сопливый мальчишка, только после учебы, опыта – ноль! Ефимыч, я тебя прошу, пусть делом займется кто-то такой, кому и я, и ты можем полностью доверять, кому по силам довести это дело до конца! Ты же знаешь, что мои жена и дочь умерли в блокаду, а Егорка пропал. Один я совсем остался, так же как и ты, а теперь у меня появилась надежда.