Таня Стар: Фатум

Рассуждения о куске пластмассы взятом из руки малышки возвращались к неутомимому мыслителю с завидным постоянством, и будут в его голове до тех пор, пока он не решит уравнение с двумя неизвестными членами.

Потап придерживался одной из теорий с первых шагов в сыске и считал, что преступление знатного человека гораздо опаснее того, которое совершил простолюдин, потому что одно и то же наказание воспринимается по-разному. Бесчестье не напугает человека с репутацией идиота, так же как штрафом не запугать богача.

Пробасил звонок возвестивший о школьной переменке, учащиеся раскатились по двору как сентябрьские арбузы с грузовика тормознувшего на светофоре. Словно гомон чаек на рыбьем пиру шумело многоголосое царство, щебет девчонок выбивался из общей песни, каждая старалась перекричать всех и вся. Гул заполонил все дворовое пространство, и как щупальца спрута распластался за её пределами. Мальчишки гоняли мяч, дрались, состязаясь в борьбе, девочки прыгали на скакалке и на резинке, играли в классики, оттачивая мастерство, заигрывали с мальчишками и визжали, когда те дёргали за косы. Счастливая детвора носилась до седьмого пота, успевая в короткий срок победить видимых и невидимых врагов, посплетничать, перекусить и доучить урок. Учебный год только начался. Дети обменивались впечатлениями от каникул.

Удушающее лето слало приветы сентябрю тёплыми деньками. Солнце цеплялось лучами за кудрявые облака, сбившиеся в стаю. После захода солнца с каждым прожитым днем все явственнее ощущалась осень прохладными ночами.

Несколько школьниц в коротких платьях с белоснежными кружевными воротниками и накрахмаленных фартуках, с пышными бантами в волосах, отбиваясь от назойливых мальчишек, убежали подальше от порога школы. Они спешили уединиться от любопытных глаз шумного стоголосого царства во фруктовом саду. Перебивая друг друга, они тараторили, смеялись над неказистыми мальчишками, не заметив, как нестройная тропинка привела их к высокому плотному деревянному забору. Чтобы попасть в сад через калитку, осталось пройти полсотни шагов. Переменка, длиннее прочих на четверть часа, предназначалась для обеда. Дружно игнорируя школьную столовую, они прихватили бутерброды и охотно лакомились на свежем воздухе.

Школьный сад как наглядное пособие демонстрировал людям искушённым природой своё великолепие. Сад во все времена года выглядел потрясающе красивым. Его любили все от мала до велика, в нём скучали одинокие, им любовались, его рисовали, за ним ухаживали школьники на уроках труда. Словно живое существо, сад алчно впитывал увесистыми ветками движение жизни, добывал крепкими корнями информацию бытия, ежегодно плодил фрукты и бахвалился щедрыми дарами, заманивал в гости сластён. Жизнь уцелевшего после войны сада текла по строгим законам смены сезонов, только природе было подвластно менять их очередность. Сад многое повидал на своём жизненном пути, поэтому он угрюмо молчал о происходящих событиях, а люди не боги, они могли стереть память древ, только вырубив свидетеля истории под корень.

По красоте сад зимний не уступал саду весеннему. Его могучие корни дремали под снежным одеялом, а серебристая мантия охраняла от холода ежегодный прирост. В лютую стужу деревья надевали на остов махровую шапку, а ледяной дождь в наказание за излишнюю наготу заковывал деревья в панцирь. Прогибаясь под тяжестью прозрачного платья, деревья не утрачивали изящества линий. В ясные солнечные дни сад облачался в алмазное колье, сверкая бриллиантами, он представлял себя непревзойдённой по красоте Снежной Королевой на бале невест.

С приходом весны сад вспыхивал неуёмной страстью к жизни, возрождался после зимней спячки. Насыщаясь влагой из недр матушки земли, сад набухал почками, взрывался фейерверком бутонов, и сладострастно благоухал миндальным ароматом лепестков. Утопая в нежно-розовом цвете, проказник намеренно источал многообразие запахов, завлекая в свои сети насекомых. Обескураженные душистостью цветов пчелы хором жужжали, радостно купаясь в их чреве. Неутомимые шмели, наслаждаясь карамельной сладостью пыльцы, превращали сад в живое существо. Сад, соревнуясь с детворой шумел, кто кого перекричит. Влюблённые целовались под сенью сирени, слушая пение соловьев. Старые деревья шершавой корой впитывали энергию любви и безмолвно хранили память о первом поцелуе долгую древесную жизнь. Акации, прописавшиеся на жительство в саду, отвоёвывали пространство сообразно иерархии, хотя на первый взгляд мирно сосуществовали с фруктовыми деревьями. Неистово цветущий и волнующе-сексуальный весенний сад жаждал плодоношения. После зимы в нём просыпалась кипучая энергия, безумная сила и могущество.