Кэндис Проктор - Почему исповедуются короли

Сцепив руки за спиной, Себастьян продолжал ждать.

Он слышал, что каждое утро Мария-Тереза встает с рассветом, сама заправляет свою кровать и сама же подметает комнату, прежде чем посвятить час молитве. Эти действия, совершавшиеся ею день за днем в течение более чем трех лет, проведенных в одиночной камере, она, обретя свободу, сохранила в своем обычае. В Хартвелл-Хаусе принцесса посещала ежедневную мессу, отправляемую ее собственным капелланом. А будучи в Лондоне, приезжала сюда, во французскую часовню, чтобы молиться вместе с соотечественниками-изгнанниками.

Кое-кто находил историю королевской дочери, продолжающей застилать свою постель, достойной восхищения. С определенной точки зрения так это и выглядело. Но Себастьяну подобное поведение говорило о глубокой, застарелой душевной травме, хорошо узнаваемой для любого человека, побывавшего на войне.

Так или иначе, оставшись одна в тюремной камере в башне древнего монастыря тамплиеров, Мария-Тереза убедила себя, что ежедневное соблюдение нехитрого ритуала поможет ей сохранить рассудок. И ведь помогло. Возможно, поэтому принцесса, уже почти двадцать лет живя на свободе, не решалась ослабить добровольно назначенный себе строгий распорядок, словно ритуал заправки постели и подметания комнаты удерживал демонов безумия на расстоянии. Возможно, так оно и было.

Перезвон городских колоколов уже давно смолк. Но прошло еще минут десять, прежде чем появилась сама Мария-Тереза в сопровождении своей многострадальной компаньонки, леди Жизель Эдмондсон.

– Monsieur le Vicomte , – произнесла королевская дочь, мягко шлепая полусапожками по слякотной дорожке. – Неожиданная встреча.

Себастьян отвесил изящный поклон.

– Ваш дядя сообщил мне, что вы решили провести несколько дней в столице.

– Да. Как бы мне ни нравилось жить в деревне, я все же скучаю по театру. – Принцесса искоса бросила на Девлина испытующий взгляд. – Хотя я была изрядно разочарована, узнав, что Кэт Болейн не выйдет на подмостки в этом сезоне. Она истинная услада для взора, не правда ли?

Сторонний наблюдатель мог бы счесть замечание абсолютно невинным – подумал бы, будто Марии-Терезе неизвестно, что актриса Кэт Болейн долгое время была любовницей виконта. Но ехидный блеск в глазах принцессы убедил Себастьяна в ее осведомленности.

Укол был обдуманным и злонамеренным.

– Да, ее отсутствие досадно, – согласился он, не без труда сохраняя ровность тона. – Но вполне объяснимо, принимая во внимание недавнюю гибель ее супруга. Желание вдовы провести несколько месяцев вдали от Лондона, чтобы прийти в себя после тяжкой потери, легко понять.

– Ваша правда, – втянула щеки Мария-Тереза. – А вам, случайно, не известно, куда она уехала?

– Нет, – коротко ответил Себастьян.

Он и вправду не знал, где Кэт нашла себе убежище. Но надеялся, что где бы это место ни находилось, она обретет там столь отчаянно необходимый ей душевный покой.

Едва заметная гримаска разочарования опустила уголки рта принцессы, но тут же исчезла. Мария-Тереза пригладила ладонью свой пелисс.

– Ужасно много убийств! Улицы Лондона – весьма опасное место, не так ли?

– Разумеется, они могут быть опасны. Позвольте спросить, знали ли вы, что доктор Дамион Пельтан – сын Филиппа-Жана Пельтана, врача, лечившего вашего брата в Тампле?

Губы принцессы сжались, она решительно покачала головой:

– Нет, не знала.

Как для человека, привычного скрывать свои чувства, она была никудышней лгуньей.

– Разве не это обстоятельство явилось истинной причиной вашего желания видеть Пельтана? – настаивал Себастьян.

– Да как вы смеете?! – рот Марии-Терезы скривился в злобном оскале, напряженное лицо задрожало. – Как вы смеете перечить мне, дочери короля Франции? Мне, ведущей свой род от самого Людовика Святого?

Себастьян выдержал ее гневный взгляд.

– Тот, кто убил Дамиона Пельтана, также унес с собой его сердце. У вас нет предположений, зачем это было сделано?

Принцесса отреагировала на удивление бурно. Широко открыв глаза, она охнула и прижала кулак к губам.

– Мадам, – бросилась на защиту леди Жизель, обхватила госпожу за широкую талию и принялась подталкивать в сторону ожидавшей кареты, – позвольте мне помочь вам. – Фрейлина задержалась, только чтобы бросить через плечо на Девлина пронзительно-негодующий взгляд: – Вы низкий человек.

Во внезапно залегшей тишине эхом отразились мягкие хлопки обтянутых перчатками ладоней.