Ирина Лобусова - Букет из Оперного театра

Одесса в то время была городом, в котором власть менялась с лихорадочной скоростью, горожане просто не успевали за этим следить. Германцы, большевики, снова германцы, гетмановцы, петлюровские войска, белые и, в конце концов — через время, — французские интервенты…

И вся эта политическая катавасия происходила на фоне безудержных спекуляций, грандиозных афер, разнообразного подполья и власти бандитов во главе с настоящим королем Одессы — Мишкой Япончиком.

В город потянулись аферисты самых различных политических взглядов, и очень скоро Одесса стала настоящей шпионской столицей.

Старожилы шутили, что разведчики всех видов и мастей сами терялись, кто есть кто. Так в течение одного обеденного времени в одном из кафе Одессы (к примеру, в кафе «Фанкони») могли одновременно находиться шпионы большевиков, Петлюры, деникинской контрразведки, английские шпионы, шпионы французов и прочие мутные сливки шпионского мира, нередкой была еще и имперская практика, когда один агент мог работать на несколько разведок сразу…

И на фоне всего этого лихорадочного противостояния всевозможных разведок, сил подполья и властей город продолжал жить своей собственной жизнью. В нем снималось кино, ставились театральные премьеры, даже строились дома. Сюда потянулись жители Санкт-Петербурга и Москвы. По сравнению с тем, что происходило у них, Одесса казалась им сравнительно мирным городом.

Все хотели покоя. Никто не думал о наступающем хаосе, а потому большинство одесситов старались особо не вникать в политические и шпионские страсти, которые могли нарушить мирный ход жизни. И даже слухи о том, что очень скоро союзники, иностранные армии снова займут город, не могли потревожить знаменитого одесского духа.

Прима-балерина Ксения Беликова. В кабаре «Ко всем чертям!» Тайна нового владельца. Красавец-актер Петр Инсаров. Отвратительное предложение

Ксения Беликова, прима-балерина Одесского оперного театра, нервно расхаживала по своей гримуборной, картинно заламывая руки. За ее действиями с легкой усмешкой наблюдал директор кинофабрики Дмитрий Харитонов. На весь театр прима Ксения Беликова давно была известна своим эгоистичным, вздорным характером. И директор Оперного давно под шумок смылся, предоставив Харитонова его собственной судьбе.

Но Дмитрий был стреляным воробьем и совсем не таким человеком, которого можно было с легкостью сбить с толку. И для того, чтобы выбить его из колеи, потребовалось бы нечто большее, чем истерика капризной балерины.

— Я не знаю… Нет, я знаю, но не могу сказать… я не знаю… знаю, но не скажу… — Ксения Беликова заламывала руки и, изображая приближающуюся истерику, внимательно следила за каждым своим жестом, насколько красивым он выходил, — в самом деле… это настолько неожиданно… Как снег на голову… я не знаю… нет, я знаю… или я не знаю, что вам сказать…

Харитонов молча внимательно наблюдал за грациозными жестами балерины, пряча во взгляде усмешку.

— Третьего дня в театре был германский генерал… генерал Кош… Ах, он так восхищался мной, так восхищался! — Беликова картинно закатила глаза. — Ах, он подарил мне браслет с бирюзой! А его адъютант привез в гримерку для меня ящик шампанского. Зачем мне уходить из театра? Здесь мною восхищаются! Я — королева сцены, здесь мне сопутствует успех! Зачем уходить королеве?

— Я не предлагаю вам никуда уходить, — терпеливо произнес Харитонов. — Вы как и прежде будете служить в театре. Будете репетировать и выступать на сцене. Все, что от вас потребуется — это несколько часов по утрам, чтобы заменить главную героиню и закончить съемки финальных сцен фильма. Это не большой труд. А вот успех будет большой!

— Ах, что же вам сказать… Это так неожиданно… Я боюсь, право, — вздыхала Беликова.

— Вам нечего бояться. Фильм практически завершен. Осталось доснять несколько финальных сцен. Вы идеально подходите.

— Но мое имя будет в титрах? — даже изображая нервную дамочку, Беликова не теряла крепкой деловой хватки. — И я буду звездой фильма? Единственной звездой? А на гонорар не повлияет то, что я снимусь только в последних сценах?

— Ни в коем случае! Вы получите всю оговоренную сумму гонорара, — Харитонов начал с последнего вопроса, — и ваше имя будет в титрах. Вы будете единственной звездой фильма. Вы также станете представлять фильм сотрудникам прессы. Все это очень выгодно отразится на вашей карьере.