Александр Арсаньев - Второе дело Карозиных

И на этот раз на бал к Поляковым, конечно, съехались все. Гостей было, как всегда, много, дамы сверкали драгоценностями и сияли мраморностью плеч, мужчины – белизной галстуков и жилетов, оттененной строгими черными фраками.

Сказать по чести, мнение общества насчет этих балов было однозначным. Все соглашались, что там никогда не чувствуешь себя свободно, однако же никто отчего-то не отказывался от посещения этого большого дома на Тверской. Более того, некоторые даже оскорблялись, если их забывали туда позвать.

Танцевальный зал был небольшим, украшенным по праздничному случаю еловыми и цветочными гирляндами. У дверей гостей встречали хозяева – сам банкир и его супруга – не первой молодости уже еврейка со следами былой, замечательной некогда красоты, одетая шикарно, но довольно безвкусно.

Раскланявшись с Карозиными, Лазарь Соломонович наклонился и проговорил:

– Его превосходительство будут с минут на минуту.

Бал никогда не начинался без генерал-губернатора. Карозины прошли в залу, где встретились с Солдашниковыми. Пока они обменивались приветствиями со всеми знакомыми, прибыл и Владимир Андреевич Долгоруков. Как всегда, с молодецкой выправкой, с каштановыми кудрями, о происхождении которых по Москве ходили анекдоты, с пышными усами, в мундире, сверкающий орденами, благоухающий и излучающий благоволение ко всем присутствующим.

Но Катенька не смотрела на генерал-губернатора – не видела она его прежде, что ли? Она, едва только Владимир Андреевич вступил в зал после объявления мажордома, увидела Сергея Юрьевича Ковалева, побледнела, нашла Варенькину ручку, сжала ее так отчаянно, что, пожалуй, этим жестом выдала бы себя с головой, если бы он был замечен кем-то еще.

– Хорош, – прошептала ей Варенька. – Ничего не скажешь.

Обоим дамам, да и не только им, стоило большого труда оторвать восхищенные взгляды от молодого изящного брюнета, с прекрасной фигурой, затянутого в элегантный фрак, вошедшего в зал следом за своим патроном.

Объявили начало танцев.

– Варя, я не вынесу, если он… – Катя разволновалась и потянула подругу в дальний уголок.

– Ты говоришь совершенные глупости! – прервала ее Варенька. – Конечно, ты вынесешь! Вынесешь, если он подойдет, и если даже пригласит тебя на танец!

– Нет!

– Да! Ты пойдешь с ним танцевать и будешь вести себя как ни в чем не бывало! – горячим шепотом закончила Варенька и тут же добавила: – Он уже идет!

Катя совершенно не успела подготовиться, как к ним подошли Ковалев и Никита Сергеевич.

– Катенька, – говорил Карозин, – думаю, этого человека тебе не следует представлять?

– Нет, конечно, – еле вымолвила окончательно потерянная Катенька, а Ковалев еще и попросил ручку для поцелуя.

Катя руку протянула, но в глаза ему смотреть категорически избегала.

– Сергея Юрьевича, оказывается, нам представляли, – снова заговорил Никита Сергеевич. – Варвара Андреевна, прошу как говорится, любить и жаловать, – и он указал на Ковалева. Тот приложился и к Варенькиной ручке. – Катя, не поверишь, но Сергей Юрьевич принялся меня благодарить, и как ты думаешь, за что? За то, что ты у меня такая умница!

Ковалев натянуто, а Катенька вымученно – улыбнулись. Варя наблюдала за сценой с самым загадочным видом.

– Не согласитесь ли на тур вальса? – сказал Сергей Юрьевич, нарушив свое молчание.

– Я обещала мужу, – произнесла Катя.

– Ну что ты, милая, не отказывайся, пойди потанцуй, – добродушно позволил Карозин.

Катя бросила на Варю быстрый взгляд из-под ресниц и – делать нечего – пошла. Не привлекать же к себе внимание.

– Вот, наконец-то, и минута счастья, – промолвил Сергей Юрьевич, когда они вышли в центр зала и закружились в вальсе.

Катя упрямо молчала и по-прежнему не желала на него смотреть.

– Вы не скучаете? – попробовал он иначе.

– По кому? – сказала Катенька и поняла, что выдала себя.

Ковалев помолчал и Катенька не выдержала, взглянула-таки ему в лицо. А оно было таким, что Катя сразу успокоилась. Он не посмеется над ней, это она поняла сразу. Он не выставит ее на посмешище, это она тоже поняла. И еще она поняла, что, сама того не ведая, задала, наверное, самый нужный вопрос. Оба молчали. Оба смотрели друг другу в глаза и не могли насмотреться.

– Надо, наверное, о чем-то говорить, – вымолвила Катенька. – А то мы…

– Можем привлечь к себе внимание? – закончил Ковалев за нее полувопросительно, полуутвердительно.