К. Сэнсом - Седьмая чаша

— А почему бы и нет? Подмастерьям платят сущие крохи, и я горбатился на вас, почитай, бесплатно.

— Ты мог бы попросить прибавки.

— Я в любом случае не собирался оставаться у вас в услужении. Я хотел найти новую работу, и деньги были мне весьма кстати.

Молодой негодяй рассмеялся.

— Мне опостылели ваши жалкие причитания о том, что я должен научиться состраданию к людям.

Слушая этот диалог, я очень жалел о том, что рядом со мной нет Барака.

— Я пытался научить тебя чувству моральной ответственности. — Голос Гая надломился. — Я хотел сделать из тебя хорошего человека.

— А я тем временем выполнял за вас всю грязную работу и убирал кровавые ошметки, которые вы оставляли после себя, когда потрошили тела покойников. А также я знал, что вы неравнодушны к моему телу. По крайней мере, к моей заднице.

— Никогда… — В голосе Гая звенело отчаяние.

— Я хочу денег. Мне нужно все, что у вас есть. А потом вы напишете мне рекомендательное письмо, и я отправлюсь на север искать новую работу.

— Денег я тебе дам, Пирс, а вот рекомендацию — никогда, — твердо ответил Гай.

— Тогда я вырежу ваше сердце и посмотрю, такая же коричневая у вас кровь, как лицо, или нет.

Я вытащил из ножен кинжал и пинком ноги распахнул дверь.

Гай сидел на табуретке, прислонившись спиной к стене, а Пирс стоял рядом, приставив к его груди длинный нож. Лицо парня, которое я привык видеть спокойным и лишенным эмоций, сейчас раскраснелось и было искажено яростью и перепачкано уличной грязью. Некогда привлекательный, аккуратно одетый подмастерье теперь выглядел совершенно иначе. При виде меня его глаза округлились, однако приняли прежнее выражение, когда он понял, что я один.

— Не прихватил сегодня с собой своего телохранителя, горбун? — издевательски осведомился он. — Что ж, тогда я и с тобой разберусь, причем с большим удовольствием.

— Нет! Если ты причинишь вред Гаю, клянусь Богом, ты не выйдешь из этого дома живым. Гай говорит правду, тебе ничего не грозит. Он забрал деньги, которые ты украл у него, так что против тебя нет никаких улик. Уходи, убирайся отсюда и никогда больше здесь не показывайся. Поверь, это лучшее предложение, на которое ты можешь рассчитывать по эту сторону могилы.

Меня переполняла холодная ярость. После того как я лицом к лицу столкнулся с Кантреллом, это жалкое существо казалось мне просто насекомым. Мой тон, поведение и взгляд, которым я смотрел в его безжизненные глаза, должно быть, произвели впечатление, поскольку Пирс опустил нож.

— В таком случае отойдите от двери, — сказал он.

— Сначала ты брось нож.

Поколебавшись, парень положил нож на рабочий стол Гая. Я отодвинулся от двери, и, пройдя мимо меня, он вышел в лавку. Там он схватил со стола том Везалия и опрометью выбежал из дома. Вскоре его шаги затихли в конце улицы. Гай судорожно перевел дыхание.

— Спасибо, — сказал он. — Хотя вряд ли он убил бы меня. У него на это попросту не хватило бы смелости. И все равно приятно, что в этом не пришлось убедиться на собственной шкуре. Еще раз спасибо.

— Он стащил твоего Везалия.

— Да, он получит за него неплохие деньги. Что ж, придется потратить то, что он украл, на покупку нового экземпляра.

— Утром я сомневался, стоит ли ехать к тебе, и очень рад, что все-таки решил это сделать.

Гай кивнул. Я обратил внимание на то, что его темные руки, лежавшие на коленях, заметно дрожат.

— Пирс постучал в дверь примерно с час назад, — стал медленно рассказывать мой друг. — Когда я открыл ему, он отшвырнул меня в сторону, ворвался внутрь, вытащил нож и привел меня сюда. Раньше, работая со мной, он всегда улыбался, был приветлив и услужлив, но сегодня его лицо выражало лишь холодную решимость и злость.

Гай покачал головой.

— Прости меня за то, что я не давал о себе знать, Мэтью, но я оставался в обиде на тебя. Прежде чем разоблачать Пирса, ты должен был обратиться ко мне, и я обязательно согласился бы устроить ему перекрестный допрос, ты знаешь.

— Я приношу тебе свои извинения.

Гай с усилием улыбнулся.

— Что ж, сегодня наконец все точки над «i» расставлены. — Он указал на второй стул. — Присядь. Я пока не чувствую себя в силах подняться на ноги.

Когда я сел, он долго смотрел на меня, не произнося ни слова, а потом спросил:

— Кантрелл мертв?

— Да.

— Расскажи мне обо всем, что произошло, и как закончилась эта история. Если, конечно, ты в состоянии говорить об этом.

Он сидел, внимательно слушая мой рассказ о том, как мы взяли приступом дом Годдарда, как я догадался, что убийцей является Кантрелл, о часах, полных отчаяния, проведенных мною в канализации дома леди Кэтрин Парр.