Кай Мейер - Дочь алхимика

Аура до сих пор не поздоровалась с гостем. Фон Везе заметил это с беззлобной весёлостью и, подойдя к ней с лукавой улыбкой сказал:

— Для меня большая честь наблюдать какой прекрасной молодой дамой ты стала. С каждым годом ты становишься всё краше.

Её щеки залились краской, скрепя сердце она протянула барону руку и, казалось, у неё все клокотало внутри, когда он галантно запечатлел поцелуй у неё на руке. Она все еще не сказала ни слова.

Фридрих внезапно рассмеялся, возможно, несколько грубее, чем следовало, затем взял сумку, открыл её и из ее недр извлёк ракушку с голову величиной, белую, будто сделанную из мрамора, испещренную серебристыми, мерцающим прожилками. Кристофер никогда не видел ничего более прекрасного. Барон взял ракушку в свои руки и торжественно протянул её хозяйке замка. Глаза Шарлоты заметно округлились, когда она принимала подарок. Рассыпавшись в благодарностях, она сразу же дала детям послушать ракушку. Зачарованно вслушивался Кристофер в шум моря внутри неё.

— То что вы там слышите, это пляж в Кейп Кроссе, — объяснял барон. — Там мы ступили на землю в начале января, и — вы не поверите — когда мы вернулись в августе, наш причал исчез — ни следа не осталось: наносной песок поглотил его.

Фридрих занял место рядом с Шарлотой на красной, обтянутой шелком софе: она в одном, он в другом углу. Кристофер изумленно отметил, как расцвела его приемная мать вблизи барона. Она заботливо держала большую ракушку у себя на коленях, словно новорожденного.

— Фридрих провел год в юго-западной Африке, в колониях, — объяснила она своим детям, хотя, наверняка, все, кроме Кристофера, это и так давным-давно знали.

— Не год, а десять месяцев, моя дорогая, — ласково поправил он.

— Мне показалось намного дольше.

Барон ухмыльнулся:

— Должен признаться, мне это время наоборот показалось слишком коротким. В Африке настолько прекрасно, действительно прекрасно.

На удивление именно Сильветта, а не Шарлота попросила:

— Расскажите нам об этом, дядя Фридрих.

Барон встретился глазами с неприязненным взглядом Ауры.

— Я сомневаюсь, что всем будет интересно. Я просто зашел выказать свое почтение. Возможно, как-нибудь в другой раз, когда будет более подходящий момент для…

— Нет, — перебил его Даниель, это было первое слово, произнесённое им за весь вечер. — Пожалуйста, господин фон Везе, расскажите нам, как вы там жили. В замке происходит так мало событий, что все с радостью выслушают ваш рассказ.

— Да, Фридрих, нам всем очень любопытно, — присоединилась Шарлота.

У Кристофера создалось впечатление, что отказ барона — это не кокетство и не жеманство, очевидно, барон и вправду не хотел докучать семье, особенно Ауре, которая так открыто не признавала его. Все поведение барона было на зависть уверенным, и Кристофера ничуть не удивляло, что Шарлота была сильно увлечена им, но и Фридрих уделял одинокой хозяйке замка намного больше внимания, чем просто хороший знакомый.

Но прежде чем барон приступил к рассказу о своих странствиях, он спросил:

— Как поживает Нестор? Я полагаю, он у себя наверху, в своей колдовской кухне? — И хоть он произнес это с подчеркнутой иронией, по лицу Шарлоты пробежала тень.

— Я думаю, что он уже слышал о твоем преждевременном возвращении, — сказала она с нескрываемой горечью. — Здесь ничего не может произойти без его внимания. Если он захочет тебя видеть, то спустится вниз.

— Разумеется, — Фридрих вздохнул, но, казалось, его смущение было не совсем естественным. Одна из горничных принесла горячий шоколад для Сильветты и подогретый грог для всех остальных. Фридрих взял себе одну чашку, вдохнул поднимающийся из неё пар и похвалил: — Ах, карибский ром! Шарлота, ваши слуги не забыли моих прежних пристрастий.

Горничная коротко кивнула в благодарность за похвалу и вышла из комнаты. Фридрих откинулся на спинку дивана, в то время как Сильветта и Даниель набросились на него с вопросами, а Шарлота задумчиво улыбалась барону. Он принялся набивать длинную трубку. Кристофер почувствовал, что ему тоже хочется послушать о приключениях барона. Он с удивлением заметил, что Даниель стал более мягок; хотя он и Аура были как одно целое, он, тем не менее, не разделял её неприязни к фон Везе. Более того, казалось, Даниель был без ума от барона. Аура, напротив, хранила молчание и следила за происходящим настороженным, подозрительным взглядом.

Как выяснилось в последующие несколько часов, фон Везе принимал участие в экспедиции по Большой Намибии, широкому участку пустыни на побережье юго-западной Африки. Эта область была уже лет пятнадцать в руках немцев, после того как один торговец из Бремена первым приобрел там довольно большой участок земли. Фридрих занимался всевозможными делами, прежде всего торговал медью, и надеялся своим присутствием «на месте» извлечь прибыль для своих предприятий. Ему принадлежало поместье в шестидесяти километрах к югу от замка Инститорис, которое он благодаря доходам из Африки превратил в роскошное родовое поместье. Он постоянно указывал на то, что его путешествие в Африку носило, прежде всего, деловой характер, но всем уже давно стало ясно, что жажда приключений была одним из немаловажных стимулов в его экспедиции.