Иван Погонин - Экспедиция в рай

Не доезжая пары верст до Каширы, Лешка свернул в лес и остановился.

– Ступай, Иван, а я вас здесь подожду. Если до вечера не вернешься, то уеду. Давай попрощаемся, на всякий случай. – Младший Маслов раскрыл объятия.

– Пошел ты, – мрачно сказал старший, вылез из машины и хлопнул дверцей.

Через полчаса он был на Малой Посадской.

Калитка была затворена, но не заперта. Иван прошел через палисадник и постучал в давно не крашенную дверь. Открыла старая, но крепкая на вид женщина в ситцевом платье и фартуке.

– Здравствуйте, Екатерина Сафоновна! – поприветствовал хозяйку Маслов.

– И вам не хворать! – Тараканова явно не узнавала гостя.

– Не признали? Иван я, Маслов, бывший Оськин сослуживец.

Женщина всплеснула руками:

– Ой, не узнала! Старая стала совсем, глазами ослабла! Проходи, проходи, Ваня! – Она провела его в чисто убранную светелку и усадила за стол: – Давай, чайку пока выпей, а я щец согрею.

– Не откажусь. – Маслов снял фуражку и положил ее рядом с собой на лавку. – И чайку выпью, и щец поем, только сперва мне скажите, не был ли Оська у вас в гостях?

Хозяйка села рядом:

– Не был, Вань, как в восемнадцатом уехал, так я его не видала и не слыхала. Ни про него ничего не знаю, ни про внучонка. Живы, аль нет?

Иван пристально поглядел на женщину и понял, что про сына ей известно больше, чем она говорит.

– Живой он, теть Кать, я с ним недавно виделся.

– Да ты что?! Где же ты его видал?

– В Туле.

– В Туле?! Как он?

– Здоров, вид цветущий, костюм хороший, видать, деньжата водятся.

– Ну, слава Богу, слава Богу! – У Таракановой из глаз текли слезы. – Один он был али с семейством?

– Один, в командировку приезжал.

– А почто ж он, окаянный, мать не проведал?

– Да вроде собирался. Я потому к вам и приехал, что думал его здесь застать.

– Не было, Вань, не было его у меня. – Она вытирала глаза кончиком платка.

– И писем от него не было?

– Нет, ни одной весточки.

Маслов помолчал.

Тараканова принесла самовар, чашку, розетку с вареньем и белую булку.

– Ешь, голубчик, а я щи погрею.

Через полчаса на столе появилась дымящаяся миска со щами.

Поев, Иван Владимирович откинулся к стене и, испросив разрешения, закурил.

– Екатерина Сафоновна, а помните, как в восьмом году мы с вами Оську выхаживали, когда его бандиты чуть не убили?

– Помню, Вань, помню! Ох и служба у вас была…

– Да, служба не сахарная. Такая служба, что без крепкой дружбы никак нельзя. Бывало, идем с Оськой банду брать, и оба уверены, что друг друга не подведем. Если один стоит за спиной, значит, другому можно не оглядываться. Вот такие у нас с ним были отношения. А помните, как в восемнадцатом мы его из тюрьмы вытаскивали?

– Помню, и век тебе за это благодарна.

– Ну а раз помните, так чего ж вы правду мне не говорите?!

– Какую правду, Вань? – Тараканова опустила глаза.

– А такую, что от меня к вам Оська собирался. Неужто вы во мне не уверены? Неужто думаете, что я его продам?

Екатерина Сафоновна села:

– Не было его у меня. Не было. А вот письмо прислал. Завтра в Москве меня будет ждать, на Саратовском вокзале, в час, у паровоза.

Когда Маслов собрался уходить, хозяйка сказала:

– Может, все-таки съездить, Вань?

– Теть Кать, ну мы же уже обо всем договорились! За вами могут следить. Поедете – ЧК на него наведете.

– Да, да… – сказала Тараканова безнадежно. – Ну ты уж поцелуй его за меня, скажи, что все у меня хорошо, жива, на здоровье не жалуюсь, коровки меня кормят.

– А вы ему напишите, в Нарву, на Главпочтамт, до востребования.

– А разве можно за границу письма писать? – Оськина мать всплеснула руками.

– Теперь разрешают.

– Ой, напишу, обязательно напишу. А ты скажи ему, чтоб получил. Ступай-ка, Вань, на всякий случай, через огород. Там сзади калиточка есть, через нее выйдешь, в овраг спустишься, потом по переулку поднимешься и окажешься на Большой Московской. Пойдем, я тебя провожу.

Вернувшись в избу, хозяйка, не раздеваясь, легла на кровать, повернулась лицом к стенке и беззвучно зарыдала.

Поздно вечером Буевич вошел в кабинет Матсона, держа в руке тонкую бумажную папку.

– Разрешите, товарищ начальник?

– Заходи, заходи. Ну, чего хорошего скажешь?

– Хорошего немного. Ответа на нашу телеграмму в транспортный отдел до сих пор не получено. Маслов куда-то пропал – в Кашире не объявлялся, вестей о себе не подает. Каширский уполномоченный сообщил, что за домом Тараканова уже несколько дней установлено наблюдение, но пока без результатов.