Филип Гуден - Маска ночи

Абель Глейз, более быстрый или отзывчивый, чем я, побежал к холму. Я последовал за ним. К этому времени женщина перекатилась на спину. Ее чепец торчал, как вздернутый шлем, в середине изрытого колеями тракта. Увидев нас, она застонала. Случившееся было очевидно: на ее юбках были следы грязи и смазочного жира там, где телега или ее колесо ударило женщину и сшибло с ног.

– Госпожа, с вами все в порядке? – спросил Абель, склонившись.

– Где он? – сказала эта женщина. – Я хочу посмотреть на него.

У нее было красное лицо – не только из-за ее лежачего положения. Несмотря на то что она пострадала и лежала на земле, она излучала решительность. На ее щеке было пятно грязи. Я не думал, что она так уж сильно поранилась.

– Можем ли мы вам помочь? – спросил я, опускаясь на колени с другой стороны.

Ее глазки, две маленькие черные смородинки, покосились сначала на Абеля, потом на меня.

– Да, – ответила она, подняв голову, и затем: – Нет.

Тут она снова упала на спину и застонала еще громче. Я успел забыть о возчике, как вдруг его тень упала на место происшествия, когда он с неохотой подошел ближе.

– Я знаю тебя, – произнесла женщина, глядя через мое плечо, – Джон Хоби.

– О, госпожа Рут, – ответил тот. – О господи!

Он стоял и мял в руках свою шапку.

– Я… не узнал вас… госпожа Р-Р-Рут…

– А если бы и узнал? Значит, сбивать с ног безобидных женщин совершенно нормально, если ты узнаешь их!

– Я к-к-кричал.

– А я не слышала тебя, бестолковая ты короста! Я глуха на одно ухо.

– Госпожа… вы… вы… брели…

– Ха! Брела! Я брела!

Ее громкие крики заставили меня немного отодвинуться. Она по-прежнему лежала на дороге. Конечно, она не могла сильно пострадать.

– Б-б-брели…

Возчик, еще яростнее скручивавший свою шапку, был не в силах говорить. На его обнаженной шее торчала какая-то шишка или нарост размером примерно с теннисный мячик, который подпрыгивал каждый раз, как он делал над собой усилие, отчего этот человек выглядел еще смешнее. Он издал несколько нечленораздельных звуков, а потом беспомощно махнул рукой в сторону. К этому времени несколько прохожих, пеших и конных, замедлили свое передвижение, а то и вовсе остановились, дабы насладиться зрелищем. Абель Глейз тоже немного отошел, чувствуя, что госпожа Рут вполне способна и сама о себе позаботиться. Скорее всего она просто наслаждалась суматохой.

– Полагаю, бедная старая леди имеет право брести по дороге, ты, пустоголовый шут.

Возчик не знал, что ответить. Он открыл рот, но не издал ни звука.

– Я знаю тебя, Джон Хоби, – повторила женщина. Она ни на дюйм не сдвинулась со своего места. – Ты заплатишь.

Возница беспомощно оглянулся на свою телегу и лошадь. Пегая кляча, выглядевшая не лучше своего хозяина, пощипывала траву на обочине. Возчик снова поглядел на поверженную женщину. Он, казалось, готов был расплакаться.

– Чума на тебя, лупоглазая устрица! – продолжала госпожа Рут, приподнимаясь с земли.

Абель и я подошли ближе, чтобы помочь ей. Она застонала, но это было больше для виду. В ее глазах не было удовольствия от впечатления, произведенного на возчика, но скорее презрение к нему. Если сначала я беспокоился о женщине, то теперь мне было жаль Джона Хоби. Возникло ощущение, как будто это она его переехала.

Госпожа Рут была приземистая, довольно пожилая женщина, чьей плоти с избытком хватило бы на двух человек. Ее руки – мы с Абелем подхватили ее под локти с каждой стороны, словно беря ее на попечение, – походили на диванные валики.

– Эти два молодых джентльмена присмотрят за мной, – сказала она, и я не осмелился бы с ней спорить.

– Мой чепец, – произнесла она, и Абель отпустил ее руку, чтобы поднять ее головной убор.

– Здесь рядом живет доктор, – вставил я, ухватившись за возможность избавиться от нашей обузы.

– О, я знаю Хью Ферна! – Она была из тех женщин, кто всякого знает. – Отведите меня к нему.

Мы потащились к воротам доктора, оставив злополучного возницу приводить себя в порядок и размышлять, сколько ему придется заплатить в качестве выкупа. Все зеваки тоже ушли прочь: представление закончилось. Госпожа Рут получала видимое удовольствие от того, что ее ведут под руки два крепких мужчины, – судя по тому, сколь часто она останавливалась перевести дух и как тяжело наваливалась на нас.

Я размышлял, как объяснить наше повторное появление в доме доктора Ферна, но как только мы вошли в парадную дверь, госпожа Рут взяла все в свои руки. В большом зале все еще стояла та молодая интересная женщина, которую я мельком заметил раньше, по-прежнему в компании рябого мужчины. Они разговаривали.