Эдвард Марстон - Голова королевы

Николас заметил еще кое-что, что заставляло пожалеть друга. Уилл Фаулер с таким нетерпением ждал встречи с Сэмюелем Раффом, а в итоге оказался разочарован. Тот Сэмюель, которого Фаулер знал в лучшие времена, перестал существовать. Осталась лишь бледная тень старого друга, оболочка настоящего Сэмюеля Раффа. Актер, некогда разделявший святую веру Уилла в театр, стал еретиком. Это больно задело Фаулера, и Николас сочувствовал ему.

— Неужели ничто не может заставить тебя передумать? — взмолился Фаулер.

— Нет, Уилл.

Они допили эль, и Николас направился к стойке, чтобы расплатиться. В таверне стало еще шумнее, и в воздух, и без того спертый, влилось еще с десяток едких запахов. Парочки буквально ощупью поднимались наверх, чтобы предаться плотским утехам, игроки в кости отпускали колкости в адрес друг друга, а старый моряк, раскачиваясь, как грот-мачта во время шторма, пытался исполнить балладу о победе над Армадой. Лаяла собака, кого-то тошнило в камин.

Николас радовался, когда они покидали это злачное место. Он предчувствовал неприятности. Таверна напоминала пороховницу, готовую в любой момент взорваться. Николас умел постоять за себя в драке, но сам обычно избегал конфликтов; однако его волновал Фаулер, который частенько лез на рожон. Приятель и в веселом расположении духа доставлял массу неприятностей, а уж в подавленном настроении мог натворить чего угодно.

Доказательства этому не заставили себя ждать.

— Уберите руки, сэр!

— Будете еще распускать язык?

— Нет, сразу проломлю вам череп!

— Я тебя сейчас пополам разрублю!

— Не подходи!

— Получай!

Уилла Фаулера вызывал на бой высокий рыжебородый громила с мечом в руке. Актер спрыгнул со скамьи и тоже схватился за эфес. Посетители тут же освободили центр зала, сдвинули столы. Противники закружили на освободившемся пятачке. Николас не успел и шелохнуться, как Сэмюель попытался примирить стороны:

— Положи шпагу, Уилл, — заклинал он.

— Не лезь, Сэм.

— Нет причин для ссоры!

— Я намерен пролить чью-то кровь.

Рафф резко повернулся к незнакомцу. Безоружный, но бесстрашный, он вклинился между противниками и раскинул руки, чтобы загородить собой друга.

— Давайте все обсудим за пинтой эля, сэр!

Но незнакомца его слова не остановили. Здоровяк заметил, что неприятель утратил бдительность, и не преминул воспользоваться этим. Его меч просвистел мимо руки Раффа и вонзился прямо в живот Фаулера. Битве конец.

— Уилл! — закричал Николас, бросаясь к другу.

— Я… я убью его… — прохрипел Фаулер.

Уронив шпагу, он сделал несколько нетвердых шагов и рухнул на пол. Николас подхватил Уилла, ужасаясь, с какой скоростью разворачиваются события. Хозяйка таверны заорала во все горло, картежники завопили, старый матрос заревел белугой, собака заливалась лаем. В суматохе незнакомец выскочил за дверь и скрылся.

Все обступили раненого актера.

— Отойдите! — велел Николас. — Ему нужен воздух!

— Что произошло? — пробормотал Фаулер слабым голосом.

— Это моя вина, — признался Рафф. Терзаемый угрызениями совести, он опустился на колени подле друга. — Я пытался остановить его, но он нанес удар под моей рукой.

— Черт! — простонал Фаулер.

Хозяйка протиснулась сквозь толпу. В таверне часто происходили потасовки, но обычно дерущиеся ограничивались кулаками, а не хватались за мечи.

— Отнесите его к врачу! — велела она.

— Его нельзя трогать, — возразил Николас, изо всех сил пытавшийся остановить кровотечение. — Приведите доктора сюда! Да скорее же!

Хозяйка отдала приказ мальчишке-слуге. Николас по-прежнему обнимал друга, с трудом сдерживая дрожь. Уилл Фаулер был таким крепким и энергичным, а сейчас жизнь стремительно покидала его тело в грязном притоне Бэнксайда.

— Кто это был? Я хочу знать, — прошептал Фаулер, в последний раз проявляя твердость духа.

Он обвел взглядом присутствующих, но никто не мог дать ему ответа.

Николаса охватили злоба и печаль. Только сейчас, теряя Уилла, он осознал, как много значила их дружба. Ему будет очень не хватать его теплоты и взрывного темперамента. Николас еще крепче обнял друга, тщась отвоевать его у смерти, хотя и понимал, что все бесполезно…

Сэмюель Рафф обливался слезами, мучаясь мыслью, что виноват в случившемся, и без конца шептал извинения, склонившись над распростертым телом. Николас увидел неподдельный ужас на его лице и только тут заметил, что рукав Раффа пропитан кровью. Меч рыжебородого задел его, прежде чем нанести смертельный удар Фаулеру.