Эдвард Марстон - Ученик дьявола

— Ну, вот и расспросили. Может, все-таки пожелаете мази для ваших ран? — снова предложила женщина. — Крепко же вам досталось. Кто вам так дал по голове?

— Сам хотел бы узнать.

— Похоже, в Эссексе вам не везет.

— Есть и радости. Например, я познакомился с вами.

— Поздновато со мной флиртовать, — засмеялась матушка Пигбоун. — Вот если бы приехали лет на двадцать раньше, может быть, я бы и пригласила вас в дом. Если бы вы, конечно, выдержали запах. Большинство его не переносит — жалуются, что Вельзевул воняет. А что еще свинье остается делать?

Николас был рад расстаться с ведуньей по-дружески. Вскочив в седло, он благодарно улыбнулся.

— Вы живете здесь в лесу одна, вдали от всех, в такой глуши, — заметил он.

— Нам с Вельзевулом так больше нравится.

— Значит, люди приезжают к вам не просто так, а по делу.

— Это правда, — кивнула ведунья. — Как, например, вы, сэр.

— И много у вас в последнее время было гостей?

— Об этом вам остается только догадываться.

— Хотите услышать мою догадку, матушка Пигбоун? Кто-то недавно купил у вас яд. Судя по тому, что вы рассказали, в этой части графства достать отраву больше негде. — Николас посмотрел на нее в упор.

— Езжайте своей дорогой, сэр.

— Так я прав?

Матушка Пигбоун повернулась и направилась к загону. Стоило ей открыть воротца, как в сад стремглав вылетел огромный свирепый боров. Николас решил не ждать, когда его представят Вельзевулу. Он уже получил ответы на свои вопросы и погнал коня прочь.

Эйфория, охватившая комедиантов накануне вечером, полностью испарилась. После радостного известия о поимке Исаака Апчарда сообщение об исчезновении Дэйви Страттона произвело на них тягостное впечатление. Мартин Ио и Стефан Джадд разве что не прыгали от восторга, искренне надеясь, что их враг никогда больше не вернется, но Дик Ханидью был до глубины души расстроен побегом друга. В труппе одни были разочарованы, другие — рассержены до невозможности: бежать сейчас, когда так много работы, и поставить спектакли под угрозу срыва! Актеры злились еще и потому, что с бегством Дэйви было связано отсутствие суфлера. Никогда прежде «Уэстфилдские комедианты» так не нуждались в помощи Николаса Брейсвелла.

— Идиот! Чтоб тебя разорвало!

— Да, мистер Фаэторн.

— Джордж Дарт, дубина ты стоеросовая!

— Как скажете.

— Я знаю, мозгов у тебя кот наплакал, так напряги хотя бы их! Или ты что — глухой?

— Нет, мистер Фаэторн.

— Может, слепой?

— Нет, мистер Фаэторн.

— Тогда проснись! Что мы репетируем? Второе действие, сцена третья! А ты куда смотришь?!

— Простите меня, пожалуйста, — лепетал Дарт. — Я слишком плохо знаю пьесу, чтобы быть суфлером…

Дарт оказался не самой удачной заменой отсутствующему Николасу. Получив повышение до суфлера, Джордж уселся поудобнее с экземпляром «Ведьмы из Колчестера» и принялся за дело. Время от времени ему чудилось, что актеры репетируют какую-то совсем другую сцену, а порой вообще начинало казаться, что ему по ошибке дали не ту пьесу. Репетиция шла туго: большая часть реплик, которые произносили комедианты, даже отдаленно не напоминали слова, вложенные Эгидиусом Паем в уста персонажей.

Как обычно, первым недовольство выразил Барнаби Джилл.

— Я вообще-то думал, что сейчас должен сплясать, — визгливо выступил он.

— Мы убрали танец в конец сцены. — нетерпеливо пояснил Фаэторн.

— А почему мне никто не сказал?

— Вот я говорю.

— А по мне — так лучше танцевать сейчас.

— Решение уже принято.

— Кем это оно принято?

— Мной и Эдмундом.

— Но нельзя же все менять, как вам хочется.

— В конце сцены танец будет смотреться лучше, — отрезал Фаэторн. — А если ты желаешь знать, чего мне хотелось бы, — так это увидеть, как ты спляшешь, если тебя вздернуть на хорах.

Актеры весело загоготали.

— Что ты такое говоришь?! Чудовищно! — завыл Джилл.

— Тогда перестань мне надоедать.

— Я требую, чтобы танец вернули на место.

— Будешь упрямиться дальше — вообще его выкинем.

— Немыслимо! — Джилл решительно направился к дверям. — Танец не менее важен, чем текст!

— И то и другое у тебя получается одинаково плохо.

— Чума на эту пьесу!

Когда Джилл быстрым шагом покинул Главный зал, труппу охватило еще большее уныние. Стычки и перепалки между Джиллом и Фаэторном случались нередко, однако вряд ли кто мог припомнить, когда во взаимных обвинениях бывало столько яда. Обычно подобные споры быстро улаживал Николас Брейсвелл, но его не было, а Дарт на роль миротворца годился еще хуже, чем на роль суфлера: Джордж ужасно боялся обоих актеров, даже когда те были в добром расположении духа.