Вадим Кожевников - Щит и меч. Книга вторая

А Дитрих был просто в ярости. Заслуги этого разведывательного центра он приписывал всцело себе. И ампутацию ноги Гвоздя считал не столько достижением медицины, сколько частью блистательно разработанной им разведывательной операции. Еще бы! Подготовлен агент, неуязвимый в такой же степени, как человек, обладающий волшебной шапкой-невидимкой.

Распаляя ущемленное авторское самолюбие Дитриха, Иоганн без особых ухищрений вывдал у него о намерении расправиться с теми немцами в советских лагерях для военнопленных, которые стали считать наци подлинными врагами Германии.

Некоторые из засланных в советский тыл абверовских разведывательных групп уж на месте приземления вынуждены были принять бой с советскими оперативниками. Наиболее же благоразумные участники этих групп стали работать под контролем советских чекистов, загружая отделы штабов абвера разносторонней информацией, которую здесь отнюдь не считали лживой, потому что она была правдоподобной. И именно в силу своей правдоподобности она оказывала более разрушительное действие на деятельность штабов вермахта, в чем даже дерзновенные налеты подразделений советских парашютистов на эти штабы.

Так, например, Гимлеру была доставлена папка с отличной сработанными докладными и дневником крупной советской геологической экспедиции, возглавляемой знаменитым ученым. В них содержался анализ залежей редких металлов в определенных районах страны. Все материалы неоспоримо свидетельстволи: залежи эти оказались столь ничтожными, что эксплуатация их была бы бессмысленной, никчемной. На обложке папки мастерской рукой графолога была начеертана свирепая резолюция наркома.

А на самом деле нарком не столь давно с большой радостью подписал представление к высшим правительственным наградам почти всех участников этой экспедиции, открывшей для страны и, значит, для нужд оборонной промышленности баснословные залежи редких металлов.

Как бы ни был велик разум человека, исследующий первопричины явлений — касается это материальной структуры вселенной или импульса, порожденного столь совершенной и чуткой сигнальной системой, как нервная клетка, — могучие умы во имя обнаружения истины вежливо, но непреклонно отстаивают на страницах объемистых научных трудов каждый свою точку зрения. Разнообразны многочисленные концепции, гипотезы, доктрины, касающиеся одного и того же явления.

Так же и «провал» разведчика исследуется с научной тщательностью, всесторонностью, объективностью, но порой первопричины бедствия объясняются настолько тончайшими обстоятельствами, что установить их так же невозможно, как определить мгновение, когда иссякает день и наступает ночь.

Как обычно, в пять часов утра, после гимнастических упражнеений перед открытой форточкой в своей комнате, Эльза, склонившись над тазом, обтиралась мокрой губкой. В тусклом зеркале, висящем над крохотным столиком, отражалось ее узкобедрое, широкоплечее, плоское тело, сухие, мускулистые руки и ноги. Ворох всклокоченных бронзово-рыжих крашеных волос. Узкое, маленькое лицо с впалыми щеками и сурово сжатым ртом. Угрюмо поблескивающие, глубоко запавшие глаза. И грязноватые потеки на скулах от еще с вечера накрашенных ресниц.

Эльза с гадливостью смотрела в зеркало и казалась сама себе жалким галчонком с ощипанными перьями. И так как она была одна в комнате, ее жстокий приговор своей внешности никто не оспаривал.

Но, честно говоря, она была несправедлива к себе. В этом изнуренном худобой девичьем теле любой, даже посредственный, ваятель увидел бы те гармоничные пропорции, каки в мраморе передают друг другу, начиная с древности, великие художники, искатели абсолютного идеала женской красоты.

И, не столько стыдясь своей наготы, сколько испытывая брезгливое чувство к себе, Эльза поспешно оделась с той продуманной вульгарностью, которая соответствовала профессии актрисы варьете.

Намазала лицо гримом, взбила пошлый кок над выпуклым и чистым лбом, навела тушью под глазами порочащие их чистоту тени.

Взяв блестящую сумочку из эрзац-лака, спустилась по грязной, вонючей лестнице и пошла по улице вихляющей поступью канатоходца.

Сегодня в 11 часов 10 минут Эльза должна была пройти мимо человека, покупающего в газетном киоске на Маршаловской три номера геббельсовского еженедельника «Дас Рейх», и, когда он будет их рассматривать, положить на прилавок «Фёлькишер беобахтер», чтобы этот человек взял газету себе.