Макс Коллинз - Проклятые в раю

— Что ж, я крайне признателен вам за сообщенные сведения, доктор Портер.

— Я на-адеюсь, что мне не придется давать показа-ания на втором суде. Если мне придется рассказа-ать все, что я-а знаю, это будет ужасно... в каком свете я-а всех выставлю...

Знакомый скрипучий голос произнес рядом с ним:

— Не бойтесь этого, доктор Портер.

Дэрроу придвинул третий стул и сел. Его живот торчал под черным купальным костюмом, как будто туда подложили мяч.

— Прежде всего, — сказал Дэрроу, — я уже прошел через один такой процесс. Во-вторых, у меня и в мыслях не было вызывать вас свидетелем защиты... вы один из двух честных врачей, которых я встретил за свою жизнь.

Я обратился к Портеру:

— А сколько честных адвокатов вы знаете, док?

Ответом Портера послужила едва заметная улыбка.

Мы говорили вполголоса, неумолчный пляжный шум позволял нам уединиться в толпе.

Дэрроу спросил:

— Насколько я могу понять, вы сообщили моему юному другу все, что знаете, док?

Портер кивнул.

Пристальный взгляд серых глаз Дэрроу, когда он указал большим пальцем в сторону Портера, остановился на мне.

— Джон поделился замечательной информацией не только относительно дела Ала-Моана, но и касательно психологии представителей различных рас на Оаху. Нам пришлось бы здорово потрудиться, чтобы найти другого военно-морского офицера с таким же хорошим знанием социальных слоев гавайского общества.

— Вы льстите мне, Кларенс, — сказал Портер.

Дэрроу перевел взгляд на доктора.

— А теперь, рискуя обидеть вас, Джон, должен попросить вас оставить наше небольшое собрание... мне нужно несколько минут, чтобы поговорить со своим следователем с глазу на глаз.

Портер поднялся и изящным движением взял со стола шляпу, соединив это действие с полупоклоном.

— Я буду на Кокосовой лужайке, Кларенс, отдам должное чаю со льдом.

— Обязательно напомните о сахаре, — сказал ему я. — В этой части света о нем забывают.

Портер надел шляпу и улыбнулся.

— И подадут скорее не лимон, а ломтик ананаса. Забавные на этом острове обычаи. Всего доброго, миста Гелла.

И Портер ушел.

— Выслушав доктора, — спросил я, — вы изменили свое мнение о Талии?

От улыбки все лицо Дэрроу избороздили морщины.

— Я по-прежнему нахожу ее умной девочкой.

— Просто не верите ей.

Внушительное пожатие плечами.

— Не важно, верю ли я ей. Важно, что ее мать и ее муж ей поверили.

О своей встрече прошлой ночью с Хорасом Идой и его компанией я поведал Дэрроу по телефону.

Он откинулся на стуле, сложил руки на округлом брюшке.

— Ты не единственный, кто провел вчерашний вечер с обитателями острова. Знаешь, кто такой Уолтер Диллингэм?

— Достаточно важная для города персона, чтобы его именем назвали улицу.

— Улица названа в честь его отца. Уолтер Диллингэм президент дюжины компаний, член совета директоров в другой дюжине или даже больше. Вчера он пригласил меня на ленч в свой дом на Пасифик-хайтс. Говоря со мной не только от своего имени, но и от имени всей так называемой белой элиты, Диллингэм выразил уверенность в виновности ребят Ала-Моана.

— И что?

— А то, — протянул Дэрроу, — что если все эти важные белые шишки думают, что ребята виноваты, я делаю вывод, что есть чертовски большой шанс, что они невиновны.

Я кивнул, довольный ходом мысли Дэрроу.

— Становится возможным, а может даже, вероятным, что эти ребята, включая Джо Кахахаваи, которого убили наши клиенты, не похищали и не насиловали Талию Мэсси.

Его улыбка сделалась кривой.

— Я утверждаю, что эти молодые люди были тем не менее весьма убедительны во время вчерашнего мелодраматического действа... факт остается фактом, чтобы доказать свою правоту, они-таки тебя похитили.

— Не спорю. Но у них были на то причины, и они своего достигли. Вы собираетесь с ними увидеться? Они отчаянно хотят с вами поговорить.

Он отрицательно покачал своей бадьеобразной головой.

— Столкновение интересов. Возможно, после того как миссис Фортескью, лейтенант Мэсси и двое матросов будут оправданы, я смогу с ними увидеться... но не раньше, это просто невозможно.

— А если они снова меня схватят?

Он издал смешок.

— Эти милые, невинные ребятишки? Отбрось эту мысль.

— Послушайте, это островные сорвиголовы, дети трущоб, но я не думаю, что они насильники, и думаю, что вы того же мнения, К. Д. Черт, эти проклятые полицейские применили методы опознания, которые цивилизованные полицейские управления отринули еще полвека назад.