Макс Коллинз - Смерть в послевоенном мире (Сборник)

— Со своим учителем музыки, преподавателем по классу скрипки. Это был симпатичный мужчина, значительно старше ее. Но он умер от сердечного приступа четыре месяца назад. Для Риты это был тяжелый удар.

— Как она его перенесла?

— Она держалась, но, во всяком случае, из-за этого все равно не стала бы стрелять себе в спину. Около месяца она скорбела... Я, как могла, подбадривала ее, и вскоре Рита вернулась к жизни.

— Почему же она не развелась с Эрлом?

— Вы спрашиваете почему, мистер Геллер?.. — Она была примерной католичкой.

Верна предложила остаться на ужин, но я отказался, несмотря на соблазнительные запахи тушеного мяса с капустой и вкусный салат. Мне ведь предстояла еще одна встреча — в аптеке на углу Мэдисон и Кедзи.

В ожидании офицера Марча я разговорился с аптекарем за прилавком.

— Конечно, помню, как в тот вечер сюда заходила мисс Шонеси, — ответил он. — Хотя был очень удивлен ее приходу.

— Что вы хотите сказать?

— Дело в том, что накануне доктор Вайнкуп сама заходила в аптеку за этим же лекарством, и я сказал ей, что у нас его нет. Доктор прекрасно знала, что товары к нам завозят лишь раз в месяц.

Пока я размышлял над этим обстоятельством, стоя перед прилавком, подъехал офицер Марч. На вид ему было лет тридцать, светловолосый, со слишком свежим для чикагского полицейского лицом.

— Нат Геллер? — спросил он, улыбаясь. — Много наслышан о тебе.

Мы пожали друг другу руки.

— Не верь всему, что говорит капитан Стиг, — предостерег я его.

Он присел на стул, стоявший рядом, снял фуражку.

— Знаю, Стиг считает тебя отравой. Но это все оттого, что он старомоден. Я, например, доволен, что ты помог разоблачить тех продажных сволочей полицейских.

— Давай не будем уклоняться в сторону, Марч. Какой смысл работать в этом городе полицейским, если время от времени не приносить домой маленький навар.

— Разумеется, — согласился Марч. — Но те парни были убийцами. Вест-сайдские бутлегеры [2] Бутлегеры — нарушители «сухого закона» в США, контрабандные торговцы алкоголем. .

— Я сам вест-сайдский парень, — заметил я.

— Все понимаю. Итак, почему тебя интересует дело Вайнкупов?

— Семья наняла меня снять подозрения со старушки. Как ты считаешь, это дело ее рук?

— Трудно определить что-либо по телефону. Но она показалась мне очень потрясенной случившимся.

— Потрясенной, как убитый горем член семьи или же как убийца?

— Затрудняюсь точно ответить.

— Закажи себе сэндвич и расскажи все подробнее.

И он рассказал. Сигнал поступил в девять пятьдесят пять по полицейской рации, когда Марч с напарником находились на маршруте патрулирования.

— Девушка лежала на смотровом столе на боку, — рассказывал Марч, — на левой вытянутой вдоль тела руке. Правая была согнута в локте так, что кисть находилась у подбородка. Голова покоилась на подушке лицом вниз. Мне удалось разглядеть, что на подушке лежало влажное полотенце. Изо рта убитой сочилась кровь.

— Насколько мне известно, тело было накрыто, — сказал я.

— Да. Я очень осторожно откинул простыню и увидел, что пуля прошла через левую часть спины. Тело было уже холодным. Я предположил, что смерть наступила около шести часов назад.

— Это всего лишь предположение.

— Верно. Следователь может лишь предположительно назвать время смерти.

— Следов борьбы не заметил?

— Никаких. Складывалось такое впечатление, что девчонка сама улеглась на этот смотровой стол, может быть под угрозой пистолета, но как бы там ни было, она проделала это, я уверен. Ее одежда лежала на полу около стола аккуратно сложенной, словно она раздевалась не торопясь.

— Что ты можешь сказать относительно ожогов, очевидно от хлороформа, на ее лице?

— Наверное, сначала ее усыпили хлороформом, а потом застрелили. Ты же знаешь, Стиг вырвал признание из доктора Вайнкуп: именно так, по ее словам, она и действовала.

Принесли еще кофе.

— Буду откровенен, Марч, — проговорил я, делая маленький глоток дымящегося кофе. — Я только что взялся за это дело, и у меня не было времени прочитать в старых газетах текста ее признания.

Он пожал плечами:

— Знаешь, нетрудно проанализировать сказанное ею. Она заявила, что невестка постоянно настаивала на медицинском осмотре. В тот день вместе с доктором она спустилась вниз и разделась, чтобы взвеситься. Затем будто бы внезапно почувствовала острую боль в боку, и доктор Вайнкуп предложила ей кратковременную анестезию хлороформом. Доктор сказала, что массировала сердце около пятнадцати минут, и...