Макс Коллинз - Смерть в послевоенном мире (Сборник)

— Согласен. Не забывай, что все происходило ночью. В конце концов установлено, что смерть наступила между часом тридцатью и двумя часами.

Крюгер пообещал держать меня в курсе событий. Вот, собственно, и все, что мне удалось узнать нового.

Но за одним весьма существенным исключением.

Я уже собирался сесть в свой «плимут», припаркованный на стоянке около Рукери, когда подкатил темно-синий «Меркурий» 1946 года выпуска и блокировал выезд.

Не успел я выразить свое негодование, как из окна выглянул водитель и усмехнулся:

— Давай покрутимся. Геллер.

На меня смотрел тип лет сорока с вытянутым лицом сероватого цвета, выдающимся вперед подбородком и перебитым носом. Он не был крупным мужчиной, но держался очень солидно. Звали его Сэм Флади. Одно время он был сборщиком дани для мафии, а теперь водителем-телохранителем Тони Аркадо. Его также знали под именем Муни, что на уличном жаргоне Вест-Сайда означало темную личность.

— Покрутимся, Сэм, или прокатимся?

Сэм рассмеялся:

— Брось, Геллер. С каких это пор ты потерял нюх? У меня к тебе предложение.

У меня с собой не было оружия. Сэм же наверняка был с пушкой. Как и я, Флади был парнем из Вест-Сайда. Только я вырос в районе Максвелл-стрит, а он был выходцем из известного Пэтча, расположенного рядом с Нью-Вест-Сайдом, и давним членом небезызвестной банды с Сорок второй улицы.

— Валяй прямо здесь, — предложил я, — все равно вокруг никого нет.

Он уже об этом и сам подумал; его темные глаза поблескивали. То, что я был известной личностью среди мафиози, во многом объяснялось моими давними приятельскими отношениями с покойным Фрэнком Нитти, которого Сэм не очень жаловал. Ведь Сэм как-никак был протеже Пола Рика, сместившего Нитти.

— О'кей, — согласился Сэм. — Я припаркуюсь вон там. Ты подсядешь ко мне в машину, тут и переговорим. В моей чертовой колымаге ничего с тобой не случится.

Мы сели и поговорили.

Сэм, облаченный в темный, отлично сшитый костюм, повернулся ко мне вполоборота и произнес:

— Знаешь, кто о тебе хорошего мнения?

— Кто?

— Луи Компана. — При этом он почесал грудь большим пальцем руки. — Я приглядывал за его кралей, пока он сидел в кутузке за скандал.

— С Луи все в порядке, — вежливо ответил я.

Компана был правой рукой Нитти, в силу неведомых мне причин Сэм стремился убедить меня, что мы с ним чуть ли не приятели. Или, во всяком случае, что у нас есть общие друзья. В 1944 году я впервые познакомился с Сэмом, когда похитили Джейка Гузика, казначея банды. Тогда я выступал в качестве нейтрального посредника. На собственном опыте я убедился, что Сэм Флади — один из самых бессовестных мерзавцев и мошенников.

— Ты занимаешься делом Кинана? — спросил он.

Если бы я не собрал всю свою волю, эти слова меня непременно насторожили бы.

— Да, — небрежно бросил я. — Отец жертвы — мой приятель, и ему хочется иметь человека, который бы следил, чтобы полиция вела дело по-честному.

Мои слова развеселили Сэма. Я не понял, что его так рассмешило, то ли то, что дело доверили мне, то ли сама мысль о контроле за честностью полиции, казавшейся ему утопией... Поэтому я закинул пробный камень.

— Тебе известно, почему Кинан выбрал именно меня, не так ли?

— Нет, — ответил Сэм. Как мне показалось, совершенно искренне.

— Он боялся, что похищение было организовано восточной мафией за то, что в Нью-Йорке он отказался иметь ними дело. Для тебя это не секрет, он работал в Кабинете по ценообразованию.

— Это маловероятно, Геллер. Ребята с востока не стали бы играть на нашей территории без предварительной проверки.

Я кивнул, в его словах был резон.

— Однако, чтобы ты знал, если еще не в курсе, до последнего времени я занимался бензином и продовольственными карточками. Но с этим покончено около двух месяцев назад. Этот рэкет тихо умер. Но, Геллер, ни я, ни один парень из мафии ни разу не приближались к этому Кинану.

— Он никогда этого и не утверждал.

— Хорошо. Теперь позволь мне пояснить мой интерес к этому делу, — продолжал Сэм Флади.

— Будь добр.

— Похоже, что уже известный нам сукин сын с губной помадой совершил чудовищное злодейство над маленькой девочкой.

— Похоже. Но кое-кто думает, что мог найтись другой дурак, сделавший губной помадой эту надпись на стене.

Он прищурил глаза:

— Я слышал, будто семья получила письмо, написанное губной помадой, со словами: «Остановите меня, пока я не убил еще». Или что-то в этом роде.

— Верно.