Евгений Сухов - Аферист Его Высочества

– То есть? – спросил Михаил Николаевич.

– То есть может оказаться, что обе картины, что вы мне предъявили, написаны в одно и то же время. Примерно. Только одну картину писал сам Тициан, а другую – его ученик. Или этот ученик дописывал ее за Тицианом. Ведь великий художник имел особенность не заканчивать свои картины, особенно в деталях, давая своим ученикам закончить их за него. Кроме того, в те времена было много весьма талантливых копиистов. Вы знаете такого художника Альбрехта Дюрера? – неожиданно обратился к великому князю Андреев. – Слышали о таком?

– Это нюрнбергский живописец эпохи Ренессанса конца пятнадцатого – начала шестнадцатого веков, – подал голос в выручку отца великий князь Сергей Михайлович, незаметно сидевший до сего момента молча в уголке.

– Совершенно верно, Ваше Императорское Высочество, – повернулся к нему Филипп Осипович. – Так вот, его «Магический квадрат» и гравюры с изображением звездного неба – вещи, и по сей день непревзойденные. И картины его, не только великолепные по исполнению, но и наполненные неким потаенным смыслом, были весьма популярны уже при его жизни и стоили дорого. Так, только король Леопольд Вильгельм Австрийский, большой почитатель Дюрера, приобрел в середине шестнадцатого века, – тут Андреев сделал небольшую эффектную паузу, – шестьдесят восемь подделок под Дюрера, считая их подлинниками. А всего подделок и копий Дюрера было выявлено около двухсот. И это только выявлено! А сколько таких картин находится на руках в частных коллекциях! – Андреев обвел взглядом присутствующих. – В семнадцатом веке широко и успешно фальсифицировались талантливыми копиистами известные голландские и итальянские художники. Существовала даже специальная фабрика по подделке картин знаменитых художников – в Голландии, в доме некоего антиквара Уленборха. Несколько десятков молодых художников массово подделывали картины, которые потом этот Уленборх сбывал заказчикам, подтверждая их подлинность. Так он продал бранденбургскому курфюрсту более десяти картин итальянских мастеров, снабдив полотна бумагами, подтверждающими их подлинность. Тоже, естественно, фальшивыми. Позже эта фальсификация была обнаружена, но приглашенные на экспертизу специалисты разошлись во мнении, подлинны картины или нет. Так искусно были выполнены эти фальшивки. Так что копия копии – рознь…

– Я все равно должен знать, где оригинал, а где – нет, – твердо заявил атрибуционисту Михаил Николаевич.

– Понимаю вас, Ваше Высочество, и постараюсь сделать все, что в моих силах, – заверил августейшую особу Филипп Осипович.

Примерно еще с четверть часа он осматривал обе картины вдоль и поперек, смотрел через лупу на подпись Тициана, холст с внутренней стороны и лицевой; особенно пристально всматривался в размашистые смелые мазки художника. Наконец отошел от стола, спрятал лупу во внутренний карман сюртука, где было ее место, посмотрел на великого князя Михаила Николаевича и изрек, разведя руками:

– Я никогда еще не находился в столь затруднительном положении. Несомненно только то, что обе картины исполнены, очевидно, одним мастером. И будь я менее щепетильным в этих вопросах, я бы сказал: оба этих портрета принадлежат кисти Тициана. Но я так не скажу, – вздохнул Филипп Осипович. – Потому как доподлинно известно, что «Портрет Карла V» в латах был написан мастером в единственном числе. Он вообще не делал копий своих картин. Так что среди этих двух полотен есть оригинал, а есть копия. Мастерски написанная, с полностью выдержанным стилем великого художника, но – копия! Об этом, как обычно, мне сказали детали…

– И которая картина – оригинал? – с явным волнением спросил Михаил Николаевич.

Несмотря на полную уверенность, что эксперт сейчас укажет на «его» картину, Долгоруков тоже испытывал некоторое волнение. Наверное, оно передалось ему от великого князя, который явно нервничал.

– Надо полагать, эта, – указал на картину из тубуса Севы Филипп Осипович. – Я чувствую здесь вдохновение Тициана. Кроме того, все детали выписаны в его манере. В его манере выполнены детали и на этой картине, – Андреев указал на картину в раме. – Но она – лишь копия. Хотя исполнена превосходно…

– Итак, оригинал – вот он, – указал на картину Севы великий князь.

– Думаю, да, Ваше Императорское Высочество, – ответил Филипп Осипович.

– Благодарю вас и более не смею задерживать, – подавляя чувство разочарования, промолвил Михаил Николаевич.