Виктор Мережко - Сонька. Конец легенды

Воровка перешла к перстням. Их было три, и что-то в одном из них ей не понравилось.

— Принесите, пожалуйста, другой. Здесь небольшой изъян.

— Покажите, я хочу тоже заметить.

— В следующий раз.

Приказчик с насмешливой игривостью двинулся к стеллажу, хозяин пошел следом, и в этот момент Сонька довольно бесцеремонно сунула колье в карман юбки.

Второй приказчик тут же заорал:

— Ефим Беневич, она своровала!

Боря ринулся к дверям, чтобы перекрыть их, хозяин поспешил к воровке.

— Это правда, мадам, или Илюше только показалось?

— Да, я украла, — спокойно ответила Сонька. — Зовите полицию.

— Ефим Беневич, бежать за городовым? — крикнул Боря.

— Зачем за ним бежать, если он возьмет за беспокойство больше, чем стоит все это украшение, — ответил хозяин и снова обратился к Соньке: — Вас шмонать, или покажете все сами?

— Шмонайте.

— Илюша, помоги даме, — обратился Ефим Беневич ко второму приказчику, — а то у меня может рука попасть не в то место.

Сонька подняла руки, Илюша нырнул в тот самый карман, достал колье.

— О!

— И что вы хотели этим сказать, мадам? — спросил хозяин, беря в руки изделие.

— Только то, что нужно звать полицию.

Ефим Беневич вздохнул, положил колье в коробочку, махнул приказчикам:

— Деточки, проводите даму. Только так, чтоб она запомнила это место и даже передала своим внукам, которым очень будет стыдно за бабушку.

Молодые люди подхватили воровку, довели до двери, распахнули и с силой вытолкнули женщину на улицу.

Сонька растянулась на мостовой, распугав прохожих, какое-то время не могла от боли подняться, проползла несколько метров на карачках, затем все-таки нашла в себе силы, выпрямилась и побрела дальше.

Увидела городового, подозрительно глядящего на нее, направилась к нему.

— Я воровка, — сказала. — Сонька Золотая Ручка.

— Пошла отсюда, пока не загремела в участок! — рыкнул тот.

— Я Сонька!.. Сонька Золотая Ручка!

— Тут уже пол-Одессы Сонек! И все чокнутые!.. Катись, сказал!

— Сонька!.. Я Сонька! — стала пританцовывать вокруг полицейского воровка. — Арестуй меня!.. Забери в участок! — И вдруг вцепилась в его мундир: — Я сбежала с Сахалина!.. Дочка в тюрьме!.. Я Сонька! Арестуй меня!

Городовой испуганно отпрянул от нее, затем с такой же силой толкнул, отчего Сонька полетела на землю, ударившись головой о чугунный столб.

От боли свернулась в комок, поджала колени под подбородок, заскрежетала зубами, застонала, заскулила.

Полицейский пошагал неторопливо дальше, время от времени оглядываясь на сумасшедшую старуху.

…Вечером того же дня в ста шагах от ворот городской тюрьмы стояла растрепанная пожилая женщина. Она что-то выкрикивала, размахивала руками, ругалась, грозила кулаком, вызывая смех и удивление дежурных полицейских.

До отправления поезда Одесса — Санкт-Петербург оставалось не более десяти минут. Князя провожали Анастасия и банкир Крук. Поодаль, сплевывая на землю и поглядывая на подопечного, курили два конвоира.

Княжна плакала, Ямской обнимал ее за плечи, улыбался:

— Я по-настоящему рад за тебя, Настенька. Рад, что вы встретили друг друга.

— Жаль, что вы уезжаете, — сказал Крук. — Мы бы неплохо провели здесь время.

— Может, я все-таки поеду с тобой? — спросила Анастасия, сморкаясь в платочек.

— А смысл?

— Ну как?.. Тебе ведь тяжело. И физически тяжело, и душевно.

— Физически я уже привык. А душевно?.. Я еду хлопотать о Михелине.

— Она рада была встрече?

— Весьма. Даже расплакалась.

— Я ее понимаю. Я тоже вам завидую. По-доброму.

— Спасибо, — князь поцеловал кузину в голову. — Думаю, мне удастся ей помочь.

— Я также готов посодействовать, — предложил банкир. — Вас ведь удалось выдернуть?

Андрей насмешливо посмотрел на него, кивнул на конвоиров:

— Да, еду в неплохой компании.

— Тем не менее не за решеткой, и едете не куда-нибудь, а домой.

— Настенька сказала, что вы неким образом способствовали мне.

— В силу возможностей.

— Благодарю… В Петербург не собираетесь?

— Мы с Юрием уже договорились, — ответила вместо Крука кузина. — Нам важна судьба Михи.

— Знакомые рассказывали, будто видели в городе некую странную женщину, выдающую себя за Соньку Золотую Ручку, — сообщил банкир.

— Сплетни, — отмахнулся князь. — Если б она была таковой, ее давно бы уже загребла полиция.

Ударил станционный колокол, отъезжающие и провожающие засуетились на перроне, к Ямскому направились конвоиры.