Петр Межирицкий - Читая маршала Жукова

Любопытно отметить, что протест офицеров тем был слабее, чем выше было их положение. Так, начальник оперативного отдела штаба группы "Центр" подполковник (позднее бригадный генерал) Хениг фон Тресков ознакомление с этим приказом считал началом своей деятельности по устранению фюрера. Он принялся уговаривать своего начальника (и дядю) Федора фон Бока вместе с его коллегами, командующими группами войск фон Леебом и фон Рунштедтом, отправиться к Гитлеру. Бок ответил: "Он выставит меня вон". Бок знал, что Браухич уже был вышвырнут фюрером дважды, не достигнув ни отзыва приказа, ни малейших изменений в нем. На повторные просьбы фон Бок ответил: "Господа, я уже заявил свой протест."

Неизвестно, все ли офицеры вермахта озабочены были вопросами чести, но все поняли: приказ, не оставляющий выбора противнику, безмерно осложняет войну. В 1942 году именно по этой причине действие приказа было отменено официально, и пленных комиссаров показывали в кино. Но в 41-м, когда фон Бок обсуждал вопрос с командующими армиями фон Клюге, фон Вейхсом и Гудерианом, решено было так: корпусным командирам будет устно указано, что приказ несовместим с правилами ведения войны, и ликвидация комиссаров нежелательна.

Сопротивление офицерства привело к тому, что Гитлер попросту изъял вопрос из компетенции войск и передал эйнзатц-группам. И позже, по мере ожесточения войны, фюрер не позаботился о минимальной хотя бы человечности в ходе военных действий. Напротив.

"Германская армия 1941 года производила сильное впечатление. Прежде всего безжалостностью и жестокостью, - вспоминает шофер Жукова А.М.Бучин. - Прохладный денек в конце лета. С запада беспорядочной стаей возвращались наши истребители И-15 и И-16. Машин с десяток. Наверно, они летали на штурмовку и израсходовали боезапас. А вокруг носились два "мессера", подбивая пушечно-пулеметным огнем наших по очереди. Особенно жалко выглядели наши бипланчики И-15; получив очередь, самолет клевал носом, входил в штопор и, как сорванный лист, устремлялся к земле. Из одного И-15 успел выпрыгнуть летчик. Над ним… развернулся парашют. Георгий Константинович и мы, свидетели происходившего, с облегчением вздохнули: хоть этот спасется. Но в ту же секунду мелькнул "мессер", влепил в упор очередь в беспомощно качавшегося на стропах парня и ушел. Парашют как-то бережно опустил тело летчика на землю недалеко от нас. Подошли. Он был совсем мальчиком, в синем комбинезоне, кожаном шлеме, весь залитый кровью. Жуков отрывисто приказал: "Предать земле с почестями". Повернулся и пошел прочь. Редко когда я видел такой гнев на лице генерала, глаза сузились и буквально побелели.

Через пару дней генерал Кокорев, состоявший для поручений у Жукова, на моей машине отправился зачем-то в войска на передний край. Ехали проселком черес лес и внезапно выскочили на поляну, а на ней паника - бегают, ополоумев, несколько десятков красноармейцев, мечутся в разные стороны, а над ними на бреющем полете развлекается "мессер" - обстреливает перепуганных ребят. Моя "эмка" камуфлированная, и немец, видимо, не заметил нашего появления. Я мигом загнал машину под дерево, в кусты. Кокорев ушел, мне пришлось еще какое-то время смотреть на кровавые похождения мерзавца. Даже морду ухмыляющегося убийцы запомнил, он, сволочь, был умелым летчиком и почти притирался к земле, так что виден был через колпак М-109".

В сентябре 1941 г. у деревни Чувахлей, Горьковской области, такой вот охотник с бреющего полета мимоходом обстрелял мальчонку, бродившего в ясный полдень. Одного-единственного в ржаном поле. Он промазал. Но тысячи тех, по ком не промазали, взывали к мщению. Первые полосы газет не испытывали недостатка в фотографиях убитых детей и старух.

К молниеносной войне идеологически готовиться незачем. Но война затянулась. Идеологически Гитлер проиграл ее сразу. Он ожесточил ее до начала "приказом о комиссарах" и не сделал корректив после. Он не считал, что ведет войну с великой страной. Он игнорировал то, что ее население верно традиции - жертвовать всем, а собственной жизнью чуть не в первую голову, ради свободы и независимости нищей своей родины.

Карта, с которого пошел Гитлер, был идеологический козырный туз. Война с самого почти начала стала народной. Она не могла не стать отечественной. Она не утихла бы даже при неблагоприятном ходе событий.

Выше мельком сказано было, что Жуков уже в полдень 22 июня послан был представителем Cтавки на Юго-Западный фронт и сделал там все возможное. 26 июня он был отозван обратно. Что же он успел за каких-то четыре дня?