Такой поворот событий ошеломил всех, особенно Масамото. Он не верил, что враг сдался так быстро, ведь война едва началась. Со свойственной ему осмотрительностью Масамото настаивал на продолжении тренировок в Нитэн ити рю.
Однако даймё Камакура, похоже, слово держал. На следующий день его колоссальная армия свернула лагерь и отступила в направлении провинции Эдо. Сторонники Сатоси ликовали: они выиграли войну, не вступая в открытое сражение.
В знак признательности Сатоси приказал подать воинам сакэ и угощение. Для даймё и генералов, которые выступили на его стороне, он решил устроить праздник созерцания луны в чайном саду. Приглашение распространялось и на учеников Нитэн ити рю: из-за возраста будущий император ощущал с ними некоторое родство.
Сатоси принимал каждого даймё в открытом чайном домике на островке в саду. Прогуливаясь по извилистым дорожкам и мостам, гости беседовали и любовались яркими, как алмазы, звездами на безоблачном ночном небе.
Отец Бобадилло тоже явился на праздник, не упуская случая пообщаться с главными членами Совета. Время от времени он, прищуриваясь, поглядывал на Джека. Юноша старался не обращать внимания и держался от священника подальше.
Напротив Джека и Ёри, на другом берегу овального пруда в окружении юных самураев сидел Такуан. Рядом с ним Акико и Эми завороженно наблюдали за лунными бликами на гладкой водяной поверхности. Вдохновленный неземной красотой, Такуан на ходу сочинял хайку, развлекая компанию.
— А знаешь, что на Луне живет кролик? — спросил Ёри, вглядываясь в ночное небо. — Если присмотреться, можно увидеть, как он делает рисовые шарики.
С противоположного берега послышались аплодисменты. Джек различил беззаботный смех Акико и поймал себя на том, что любуется ее лицом, а вовсе не луной.
— Смотри, вот он! — Ёри показал пальцем на расплывчатый силуэт кролика на небе.
— Сейчас я посвящу стихотворение каждому из вас, — объявил Такуан. Голос его ясно звучал в ночной тишине. — Акико, ты будешь моей музой?
Снова раздались восхищенные аплодисменты. Акико застенчиво кивнула.
Ёри дернул Джека за рукав.
— Видишь! У кролика деревянный молоток.
— Ты страдаешь лунатизмом, — заявил Джек, вырывая руку. — Все знают, что на Луне живет человек, а не кролик.
Ёри обиженно отошел. Джеку тут же стало стыдно. Пробормотав извинения, он поклонился Ёри и в одиночестве зашагал к беседке.
Сидя на краю колодца, Джек мрачно смотрел через открытую дверь на веселящихся гостей. Зачем он так набросился на Ёри? Пора признаться хотя бы самому себе: его задевает близкая дружба Такуана с Акико. Чем больше времени девушка проводила с Такуаном, тем острее Джек чувствовал, как много она значит для него. Акико всегда была ему лучшим и самым верным другом, и он не хотел ее потерять.
Присутствие отца Бобадилло тоже не добавляло Джеку радости. От священника исходила явная угроза. После того как подозрения насчет словаря подтвердились, Джек был уверен, что иезуит действует заодно с Глазом Дракона и смерть отца на его совести.
Война закончилась, и теперь отец Бобадилло будет настаивать на возвращении Джека в Англию, якобы в его интересах. Такому человеку нельзя доверять. Священник наверняка хочет обмануть его — заточить в тюрьму в Португалии, посадить на корабль, где его выбросят за борт, или даже натравить на Джека Докугана Рю.
Хотя Джек и презирал Кадзуки за ненависть и преследования, отчасти недруг был прав: некоторые чужестранцы действительно стремились захватить власть в Японии. Даже сейчас отец Бобадилло расшаркивался перед даймё и расточал похвалы, всеми силами втираясь в доверие. Ревностный иезуит и тонкий дипломат, отец Бобадилло был опасным человеком.
Увы, повлиять на столь серьезные политические вопросы Джек не мог. Кто будет слушать какого-то мальчишку? Единственное, чем он мог помешать иезуиту, — это вернуть себе отцовский журнал. В память об отце Джек не допустит, чтобы этот коварный и бесчестный человек заполучил морские карты, а значит, и власть.
Где же он его прячет? Торопливые поиски в кабинете священника не увенчались успехом, если не считать словаря. Джек не сомневался, что отцу Бобадилло что-то известно. Однако иезуит неотрывно следил за ним, и Джек не мог рисковать второй раз.
Ёри просунул голову в дверь.
— Можно войти? — застенчиво спросил он.
Джек кивнул, и Ёри уселся рядом. Глядя в пол, Джек пытался подобрать нужные слова, чтобы извиниться перед другом.
Читать дальше